Форум » Прочие места и окрестности » Дуэль » Ответить
Дуэль
Шевалье де Брезе: Время: 19 сентября, 1664 года. Ночь. Место действия: Ворота Майо. Участники эпизода: барон де Валлен, шевалье де Брезе.
Ответов - 47, стр:
1 2 3 All
Джеймс Вексрой: С удовольствием спрыгнув с коня, сэр Джеймс, виконт Страффорд, привязал жеребца к деревцу и прошелся туда-сюда, разминая мышцы. Как это все было ему знакомо - остаток вкуса вина на губах, ночь, тени старых укреплений... И знание, что вот-вот прольется человеческая кровь. К счастью, в этот раз самому юноше не предстояло кровавить миланскую сталь. Он был здесь не в качестве участника дуэли, а только как секундант. Новый приятель, шевалье де Брезе, встретил сэра Джеймса на пути из Пале-Рояль и рассказал о дуэли. Разумеется, англичанин немедленно предложил себя в качестве секунданта, и это предложение было принято. Джеймс не видел смысла возвращаться в свои временные аппартаменты при посольстве, а потому сразу же поспешил сюда. Он прекрасно знал, в чем заключаются обязанности секунданта и серьезно к ним относился. Вот и сейчас - англичанин успел спокойно объехать окрестности, убедившись в отсутствии особо рьяных патрулей, которые могли бы отвлечь господ от их благородного выяснения отношений. После этого он нашел уютную полянку, скрытую от нежелательных вглядом кустыми кустами. Здесь более чем хватит места для дуэли, даже если французы вооружатся эспадонами. Если же они ограничатся шпагами - можно будет даже разместить зрителей. Поглощенный общением с герцогиней Орлеанской, сэр Джеймс даже не заметил господина, которому предстояло стать противником Шарля. Да и некая "итальянская баронесса" также оказалась за пределами его внимания. Что же - именно сейчас была прекрасная возможность наверстать упущенное - виконт не сомневался, что дама явится сюда, вполне возможно с сопровождением из других придворных. И наконец - это была прекрасная возможность увидеть в действии Шарля де Брезе. С момента, когда англичанин видел его в схватке. прошло немало времени. Поэтому сейчас было бы полезно получить такую информацию - никогда нельзя быть уверенным, чем закончится история с тайнами Генриетты...
Фердинанд де Валлен: Однако, несмотря ни на что, вечер не казался "законченным". Едва тетушка задремала, Фердинанд попросил кучера замедлить ход кареты и спрыгнул на дорогу. Карета мерно тронулась дальше. Было темно, но ночи в Бордо бывали и темнее, поэтому юноша, умеющий неплохо видеть в темноте Бордо, в здешней темноте особого неудобства не ощущал. Шпага, которую он забрал мимоходом из экипажа, слегка постукивала по ноге при ходьбе, а шел он широким, быстрым шагом. Оставалось лишь одно - не заблудиться. Меньше всего барон хотел опозориться, не явившись на дуэль, просто по причине того, что заблудился в "трех деревьях". Разумеется, в парках деревьев было больше, но это образно выражаясь. Фрдинанд решил не рисковать и идти по дороге - путь, который кажется короче, не всегда таким является... - И дернул же черт шевалье назначить дуэль в такой темноте.... А я и без секунданта... Чем дальше шевалье отходил от дороги, тем сильнее было чувство, что он заблудился.... Мерный цокот копыт заставил его обернуться.... Из темноты возникал всадник, на красавце-скакуне, облаченный в широкий плащ. Лица его барон не видел, оно было скрыто темнотой. Всадник, казалось, не обратил на Фердинанда никакого внимания, направив скакуна мимо.... Конь прошел так близко, что барон почти ощутил запах теплой влажной шерсти. - Сударь, постойте!!! - опомнился барон, когда всадник изрядно удалился. - Подскажите, как пройти до ворот Майо?
Ливия Монбланш: Всадник остановился, потом развернул лошадь и молча подъехал к юноше. Остановившись так, что лицо юноши было напротив его локтя, она внимательно осмотрела дворянина. Маска слегка осложняла видение, но и этого было достаточно, чтобы понять - особой угрозы ей этот незнакомец не представляет. - Если вам нужны ворота Майо, вы движитесь не в ту сторону, сударь, - наконец соизволила Ливия, а это была именно она, ответить. - Я как раз еду в ту сторону и могу сопроводить вас, если угодно. Путь ее лежал не совсем к воротам и даже не совсем в ту сторону, просто ей было интересно, чего ради этот молодчик при шпаге так торопится в полночь к воротам. Явно не на свидание, как подсказывала ей интуиция. Что тогда - дуэль? О, дуэли во Франции запрещены.... Но это делает игру еще азартней.
Фердинанд де Валлен: Новость по поводу того, что идет он не в ту сторону, его не удивила. В конце концов, последние минут пятнадцать он об этом и сам догадывался. - Сударь, - с некоей заминкой ответил Фердинанд, ибо голос, пусть слегка хрипловатый, был все же высоким и смахивающим на женский. Однако, так как всадник никак не отреагировал на то, что его второй раз назвали "сударь", Фердинанд решил, что так каверкает голос маска, что скрывала лицо всадника. - если вас не затруднит, я не откажусь от столь любезно сделанного предложения, так как имею сильное подозрения, что, плохо зная здешние места, опять уйду не туда. И моим оппонентам придется изрядно подождать.... Все-таки, зачем ему маска? И так темно, хоть глаз выколи, как говорил батюшка....
Джеймс Вексрой: Виконту уже становилось откровенно скучно, когда вдруг наконец-то раздался звук подков по мостовой. И действительно, участникам действа пора бы уже начинать собираться - время до полуночи еще оставалось, но опаздывать на подобные мероприятия - несмываемый позор. Так что лучше придти пораньше. Англичанин выглянул в сторону ворот - найденное им место было достаточно хорошо спрятано, чтобы прибывшие могли запросто проехать мимо. - Сюда, господа. - негромко позвал сэр Джеймс, заодно разглядывая гостей. Двое месьё, пеший и конный, оба незнакомые. Впрочем, в достаточно ярком лунном свете лицо одного из них все же показалось недавно виденным. Скорее всего, это и был джентльмен, которому Шарль бросил свой вызов. Что же, ранее прибытие делало ему честь, показывая, что уклоняться от долга дворянина он не собирается. Лицо второго оставалось в тени, скрытое под шляпой. Можно было подумать, что оно закрыто маской, но Вексрой с презрением отбросил такую мысль. Всадник в маске на улицах Парижа - это же бред, достойный лишь дешевых бульварных романов. А достойный дворянин должен немедленно представиться в приличном обществе. - Я сэр Джеймс Векрой, виконт Страффорд. Этой ночью я имею честь выполнять обязанности секунданта благородного шевалье де Брезе. Правильно ли я понимаю, что вижу сейчас его противника с секундантом?
Ливия Монбланш: - Гм... - фыркнула Ливия, но ситуация становилась все интересней. Итак, как она и предполагала - дуэль. Всадница посмотрела на того, кого она сама вызвалась сопровождать. Тот, очевидно, замешкался, не зная, должно быть, смеет ли он назвать неожиданного провожатого секундантом. Поэтому графиня решила взять свою судьбу в свои руке.- вы совершенно правы, виконт. Я имею честь быть секундантом этого благородного юноши. Мое имя... - она легким и изящным движением слегка приподняла шляпу, правда, тут же ее опустила, - сэр Ауриджем..., граф Монбланш.... - уже не первый раз с момента прибытия во Францию ей приходилось представляться таким образом, поэтому она уже не путалась. Но еще одно имя показалось ей знакомым... - Ваш противник, сударь, - обратилась она к незнакомцу, - де Брезе? Мой отец когда-то знал одного... де Брезе...
Фердинанд де Валлен: - Фердинанд де Валлен, - с опозданием представился барон, да еще и не совсем по форме. Но юноша все еще никак не мог сообразить, с какой стати этот господин решил быть его секундантом, да еще так быстро? Не иначе, он был в курсе дуэли. Но ... как? Неужели шевалье говорил об этом на каждом углу? Впрочем, какие странные мысли... - барон де Валлен, - поправился юноша. - к вашим услугам. Но... где же шевалье, с которым я должен скрестить шпагу? Неужели он заставит нас ждать? - Благодарю вас, сударь, - сделав шаг, чтоб оказаться вплотную к боку коня, негромко произнес Фердинанд, надеясь, что всадник, этот граф Монбланш, его услышал.
Шевалье де Брезе: Встретив свою карету, поговорив с доктором и взяв с собой лакея с факелом, шевалье направился к входу в парк и пошол неспеша по аллее. По пути он остановился и потянулся. "Ну что же? - подумал шевалье, оживившийся после своих упражнений. - Где же мой милейший противник? Я чувствую себя сегодня в ударе. Но всё таки мне , наверное, следует поспешить. Впрочем, - добавил Шарль, вытаскивая из жилетного кармана великолепные часы, украшенные брильянтами, - время не истекло: сейчас нет еще и половины второго." И он снова зашагал к месту встречи. Как только де Брезе увидел своих противников, показавшихся в повороте аллеи, он направились им навстречу. Когда расстояние между ними сократилось до десяти шагов, то он снял шляпу и, раскланявшись с изысканной учтивостью, отличавшей аристократов XVIII века при подобных обстоятельствах, сделал еще несколько шагов с непокрытой головой, так любезно улыбаясь, что в глазах прохожего, не осведомленного о причине их свидания, они сошли бы за друзей, обрадованных встречей. -Господа, - сказал шевалье д'Арманталь, которому по праву принадлежало слово, - я надеюсь, что ни за вами, ни за мной никто не следил, но час уже не ранний, и здесь нам могут помешать. Я полагаю поэтому, что прежде всего было бы хорошо найти более уединенное место, где нам будет удобнее уладить небольшое дело, ради которого мы собрались. - Я вдвойне обязан Вам, дорогой друг... - ответил шевалье, бросая на виконта взгляд, в котором сквозило уважение. - Я приношу мои извинения за то, что сразу же, при первом случае, впутываю вас в столь неприятную историю; но я надеюсь, что вы не сегодня-завтра доставите мне возможность отплатить вам тем же, и прошу вас, при случае, располагать мною, как я располагал вами. После этих слов Шарль бросился в лес, как молодой олень. Четверо его спутников последовали за ним. Верховые лошади остались на дороге. Через десять минут, в течение которых противники сохраняли глубочайшее молчание - не то боясь, чтобы их не услышали, не то подчиняясь естественному побуждению человека перед лицом опасности на мгновение замкнуться в самом себе, - они оказались посреди поляны, окруженной плотным кольцом деревьев. Ну, господа, - произнес де Брезе, с удовлетворением оглядываясь вокруг, - что вы скажите об этом местечке? Шарль посмотрел на неизвестного ему молодого человека и представился. - Шевалье де Брезе, сударь, благодарю Вас за то что вызвались быть секундантом этого молодого господина.
Джеймс Вексрой: - Всегда к вашим услугам, шевалье, - с полупоклоном принял благодарности Шарля сэр Джеймс. Но манеры манерами, а растягивать представления не стоило - мало ли, откуда вдруг могла появиться стража или другие нежелательные участники мероприятия. Что касается желательных участников, англичанин не мог не отметить предусмотрительности шевалье, явившегося в сопровождении целой группы спутников, где минимум один явно был доктором. Место, выбранное виконтом для дуэли, явно приглянулось будущим ее участникам. Вексрой усмехнулся - что же, у него был более чем обширный опыт в подобных делах. А сейчас явно нужно было приступать, и англичанин смело взял на себя инициативу. - Господа противники, прошу вас подойти ко мне и предъявить свое оружие для сравнения. - Разумеется, дуэльные шпаги имели примерно одинаковую длину, а незначительные различия, как правило, игнорировались. И все же - сопоставление оружия было обязательной частью ритуала, придававшей дополнительный оттенок мистики скрешению клинков под светом луны и в неровном свете факела. Сэр Джеймс ощутил легкое нетерпение - оказавшись в знакомой среде, среди шпаг и кровопролития, он словно бы задышал свежим воздухом после душного и угрюмого версальского лицемерия... В какой-то момент виконт успел даже пожалеть, что не ему предстоит ставить жизнь на кон в очередной сегодняшней игре.
Шевалье де Брезе: Вескрой и де Брезе снова раскланялись. Шевалье подал свою шпагу толедских мастеров. - Приступайте, друг мой. Я полагаю, не следует мешкать. И начнем же, барон, - сказал шевалье, который аккуратно укладывал свой мундир возле шляпы. - Вы видите, я вас уже жду. Я буду знать, что вы поступили так из чистой дружбы, барон, - еще добавил Шарль. - Итак, прошу вас, не стесняйтесь и пустите в ход все ваше искусство: я к вашим услугам.
Фердинанд де Валлен: Фердинанд, так же подавший свою шпагу и получивший ее назад, скинул плащ и комзол, слегка прокрутил шпагу движением одного лишь запястья и встал в позицию. - К вашим услугам, шевалье. Но, прежде чем мы начнем, хочу предложить кое-что, кажущееся мне вполне разумным. У нас в Бордо, коль нет смертельной обиды меж дуэлянтами, принято драться до первой крови. Предлагаю это условие и здесь. Я не трус, господа, согласитесь, что скрыть одно легкое ранение от посторонних глаз куда легче, чем усеянное ранами тело. Фердинанд искоса посмотрел на секундантов де Брезе, на своего неожиданного...гм... спасителя и снова обратил взор на де Брезе. Он не имел чести знать, что сей господин является лучшим фехтовальщиком Франции, он вообще ничего о нем не знал. И мог бы биться без условий, до победного, но одно - рисковать своей жизнью, и совсем другое - рисковать семьей. К тому же де Брезе был ему искренне симпатичен, и юноше совершенно не хотелось его тяжело ранить. Ровно как и самому попадать под клинок... - Вы мне искренне симпатичны, шевалье, - признался он. - И я вовсе не хотел бы, чтобы наша первая встреча омрачилась сильным кровопролитием.
Шевалье де Брезе: - Хорошо. - сказал де Брезе. - Золотые слова! Барон, после того, как мы сразимся, надеюсь, вы удостоите меня дружбой. Да, сударь, - добавил шевалье, - и я знаю также, что для меня нет ничего более почетного и вместе с тем печального, чем дуэль с вами, в особенности по такому поводу. Ну а теперь за дело! Шевалье принял позицию и ринулся на барона с такой скоростю, что шпаги скрестились у самого эфеса. Барон на шаг отступил. - Черт побери, сударь! - сказал Шарль, бросая взгляд на оружие своего противника. - У вас очаровательная шпага! Она напоминает мне большой вертел на кухне моей матери, и я жалею, что не велел трактирщику принести мне такой же, чтобы сразиться с вами.
Ливия Монбланш: Ливия не удержалась и усмехнулась. Оба противника казались ей весьма ... забавными, учитывая в особенности то, что она не знала о причине их поединка. Скорее всего - причина женщина, из-за чего еще могут сражаться двое мужчин? Тем более, если оба - дворянины. Слова шевалье, атаковавшего барона, невольно вызвали ее смех. Однако девушка быстро оборвала его, сделав вид, что закашлялась. Интересно, кто же из них победит? - задала она себе вполне естественный вопрос, после чего подошла к секунданту шевалье и тихо спросила: - Сударь, я бы желал узнать, из-за чего повздорили жти два господина? Барон не имел чести оповестить меня...
Фердинанд де Валлен: - Какое упущение, - усмехнулся барон, усилием отталкивая от себя эфес, а вместе с ним и шевалье. - вы, безусловно, много потеряли... А может и нет... - и воспользовавшись тем, что де Брезе больше не давил на него, сделал выпад. - Большим вертелом вашей матушки вы бы закололи меня... как ягненка! Фердинад не раз благодарил судьбу за то, что противники ему доставались сильные и благородные. У таких, даже проиграв, было чему научиться. Де Брезе своими действиями зарекомендовал себя еще и как разумного противника....
Джеймс Вексрой: За несколько секунд до того... - Как вызванный, барон де Валлен имеет полное право выбрать условия дуэли. - Не терпящим возражений голосом заявил сэр Джеймс. Разумеется, он был секундантом де Брезе, но будучи человеком чести и тонким блюстителем соответствующих неписанных кодексов, взял сейчас на себя функции администратора, искренне оставаясь объективным и беспристрастным, как и положено хорошему секунданту. Тем более, что вляпаться в историю со смертоубийством юному дипломату не хотелось совершенно. Да и гарантии того, что Шарль сумеет выйти из дуэли живым и едва ли серьезно раненным, были виконту на руку. Как-никак, отважному шевалье еще предстояло сыграть свою роль в деле получения необходимой Вексрою информации. Секундант отступил в сторону, чтобы не мешать сближению дуэлянтов. - Господа, есть ли еще какие-то вопросы, которые вы хотите задать до того, как начнется бой? Нужно ли еще что-то решить, о чем-то договориться? Наконец, господа, может быть есть возможность примириться и обойтись без дуэли вовсе? - Разумеется, все вопросы английчанина были сейчас не более чем частью ритуала. Тут уже все было понятно: соперники в позициях, говорить больше не о чем, дальше будут общаться клинки. Да и самому виконту хотелось посмотреть французов в бою - он помнил репутацию шевалье и сейчас горел желанием увидеть его мастерство воочию. Да и неизвестно, каких сюрпризов полон юный барон. Опасная игра, которую англичанин решил вести с герцогиней Орлеанской, запросто могла также привести к скрещению шпаг. И объективно представлять свой уровень относительно местных дворян было бы полезно. Не говоря уже о том, что наблюдение за дуэлью позволит проанализировать манеру боя обоих участников и найти в ней особенности и слабости. А такое знание лишним не бывает... И вот соперники, едва перекинувшись парой фраз, уже сошлись в поединке... В свете луны и факела взгляд виконта тренированно выхватывал самое главное - дистанцию выпада, излюбленные направления блоков, характерные финты. Пока, увы, бойцы явно присматривались друг к другу, не демонстрируя тонких технических язысков. - Если честно, сударь, понятия не имею из-за чего происходит дуэль, - не отворачиваясь от действа, ответил англичанин на вопрос недавнего всадника. Странный голос, уж не женский ли? Вот ведь ерунда лезет в голову ночью: шенщины верхом да в масках... - Шевалье просто попросил меня быть секундантом, и я, разумеется, не мог отказать такому благородному дворянину... Господа, прошу прощения за такое непопадание по времени. Просто пока я печатал пост, вы уже успели начать драться вовсю. Примите восхищение вашей скоростью :)
Шевалье де Брезе: Шевалье на шаг отступил. - Отступать - не значит бежать, барон, - сказал шевалье, - это аксиома фехтовального искусства, над которой я вам рекомендую поразмыслить. К тому же я не прочь узнать вашу систему... А-а, вы ученик Мирелнье, насколько я понимаю. Это хороший учитель, но у него есть большой недостаток: он не учит парировать. Вот видите, - продолжал он,отбив удар барона и отвечая секундой на прямой удар, - сделай я выпад, я проткнул бы вас, как жаворонка. Барон в самом деле почувствовал на своей груди острие шпаги противника, которое, однако, коснулось его так легко, словно то была шишечка рапиры.
Джеймс Вексрой: Виконт едва подавил смешок, наблюдая за происходящим. Шевалье успевал не только фехтовать,но еще и раздавать уроки! Вот уж непонятно, чего тут больше: невероятного мастерства или столько же феноменального безрассудства. Англичанин, чей взгляд был не только взглядом дуэлянта, но и в определенной степени убийцы, уже видел маленькие прорехи в защите, которыми мог бы воспользоваться более опытный соперник. Очевидно, что шевалье пока не принимал соперника всерьез, раз поучал его вместо того, чтобы просто "слить" его клинок и аккуртно уколоть в предплечье, как это можно было сделать после силовой сшибки совсем недавно. Что же - затягивающийся бой мог лишь дать внимательному зрителю больше информации. Да и некоторые из уроков де Брезе могли оказаться кстати - все-таки его учебник считался весьма разумным в соответствующих дворянских кругах. И даже лучшим клинкам Лондона, несомненно, было чему у него поучиться. Тем более что никакой учебник не может рассказать об искусстве пролития чужой крови лучше шпаги своего автора...
Куницца ди Амидеи: Дуэль была особенная – присутствовали дамы. Одна, в качестве секунданта барона, замаскированная под мужчину, а вторая – в качестве любопытной наблюдательницы. Баронесса ди Амидеи знала, что присутствие женщины на дуэли – дело крайне нежелательное, и потому предпочла притаиться за широким деревом. Она прибыла на дуэль, когда противники уже начали свои первые выпады, и теперь с любопытством наблюдала из-за дерева за их поединком. Разумеется, Куницца сочувствовала шевалье де Брезе, который смело и открыто бросил вызов оскорбившему ее барону.
Фердинанд де Валлен: - О, да, у всякой школы есть свои недостатки, - ответил Фердинанд, который впервый раз в жизни на дуэли не ставил перед собой цели победить противника, - но я способный ученик. - юноша с грациозностью пантеры увернулся от шпаги и ушел с линии поражения, атакуя уже сбоку с помощью обманного выпада, - что ж, сочту за честь чему то поучиться у вас, шевалье... Фердинанд не мог не заметить, что его противник явно опытнее и техника его в самом деле лучше. От этого де Брезе становился ему еще более интересен. В конце концов, проиграть лучшему клинку почетно, а не позорно. Ведь даже у проигрыша есть чему поучиться....
Шевалье де Брезе: Шевалье был прав: барону не хватало только опыта, чтобы стать опасным бойцом. По-этому с самого начала третьей схватки он увидел, что ему надобно напрячь все внимание для собственной защиты. Но он слишком хорошо владел фехтовальным искусством, чтобы его юный противник мог одержать над ним верх. Как легко было предвидеть, дело кончилось тем, что шевалье опять отбил удар ,но шпага барона скользнула по эфесу шпаги шевалье, и Шарль почуствовал что шпага задела ему кисть. Но слеющим же резким выпадом Шарль вогнал правой рукой шпагу в плечо юного соперника.
Фердинанд де Валлен: Фердинанд понял, что зацепил противника и от этого несколько замедлил движение. Острая боль в плече.... Он даже не сразу осознал, что плечо пронзила шпага соперника. А когда озонал, рассмеялся, перехватив шпагу раненой рукой - бросать оружие ему не позволяло воспитание - и зажав рану освободившейся рукой. - Победа за вами, шевалье.... Ха... Три тысячи чертей, вы лишили меня левой руки как минимум на неделю... Едва сквозная рана оказалась открыта благодаря тому, что противник вытащил клинок, кровь хлынула щедрым потоком. Юноша не мог не почувствовать головокружение и слабость. Барон слегка пошатнулся...
Шевалье де Брезе: Шевалье поднялся с земли и мигом же оказался около барона. - Барон, - сказал он ему, - хотите последовать дружескому совету? Я пришлю к Вам хирурга, которого Вы найдете в карете. Я привез его на всякий случай. Потом как можно скорее возвращайтесь в Париж, и он осмотрит Вас. Что до меня, то вы можете быть совершенно спокойны: я не назову вашего имени. Впрочем, если у вас будут неприятности с властями, поскорее дайте мне знать, и мы устроим так, чтобы это дело не имело последствий. А теперь счастливого пути, дорогой барон, - сказал Шарль, - я не думаю, чтобы такая рана помешала вам уехать. По возвращении не забудьте, что у вас есть друг на улице Сен-Дени, номер четырнадцать.
Джеймс Вексрой: Это был удивительный поединок - одновременно и настоящий, и какой-то странно дружеский. Противники разве только не улыбались и раскланивались. Было очевидно, что они слишком уважают друг друга, чтобы искренне желать ранить, а тем более убить. Разумеется, их тиль все равно проявлялся в каждом движении, и виконт тщательно запоминал то, что видит. И все же - это была не та схватка, которая максимально полно демонстрирует возможности бойцов. Поэтому, почувствовав, что все что можно и нужно, он уже увидел, англичанин стал позволять себе оглядываться еще и по сторонам. Именно поэтому от его внимания не ускользнуло появление еще одного участника действа - женщины, да еще и в роскошном платье. Очевидно, она спешила сюда прямо из дворца, так же как и сам виконт не успев даже переодеться. Сэр Джеймс отвесил незнакомке короткий, но оттого не менее изящный полупоклон - ценитель прекрасных дам и изысканных манер, он не мог поступить иначе. Впрочем, гостья тут же скрылась за одним из деревьев, предпочитая не выходить в свет факела. Что же, это ее право. А сам сэр Джеймс снова повернулся к сражающимся. Похоже, наконец-то начиналось все самое интересное и настоящее... Клинок шевалье нашел плечо соперника. Похоже, его самого при этом также легонько задели по кисти, но в темноте, похоже, никто не обратил внимания на царапину. Сейчас все внимание было обращено в барону де Валлену, чье повреждение могло оказаться действительно серьезным. Подняв руку, сэр Джеймс шагнул вперед, возвращаясь к исполнению своих обязанностей секунданта. - Я надеюсь, дуэль действительно можно считать оконченной, господа? У вас не осталось друг к другу претензий, все долги чести уплачены? Если так, могу предложить отвезти раненого барона в английское посольство. Законы Франции, в том числе запрет дуэлей, не распространяются на эту территорию...
Фердинанд де Валлен: - Благодарю, шевалье, - кивнул Фердинанд. - Помощь врача мне не помешает. Что ж... - юноша усмехнулся и выпрямился. Это стоило ему очередного укола боли в плечо, но внешне это отразилось лишь в слегка искривленной улыбке. - Я надеюсь, шевалье согласится дать мне пару... уроков по части владения шпагой? /Ливия/ Итак, барон все же проиграл. Это было предсказуемо - сразу заметно, что он владел шпагой немногим хуже противника. Однако юноша был ранен и, кажется, серьезно. Вообще-то Ливия не имела привычки помогать незнакомым, но этот молодой дворянин ей чем то приглянулся. А еще - почему-то казался знакомым. И Ливии не терпелось узнать, почему же... Она решительным шагом приблизилась к барону. - Вам помочь, мой друг? - раз ее представили как секунданта, была бы безчувственно совсем не проявить участия. /Фердинанд/ - Ну что вы, сударь, - ответил де Валлен. - Я в порядке.
Шевалье де Брезе: - Разумееться, если у Вас будет желание. А теперь мой паж поможет Вам добраться до моей кареты, так как Вам нельзя скакать верхом. Поправляйтесь быстрее и надеюсь вскоре мы сново увидемся!
Фердинанд де Валлен: - Еще раз - благодарю, - кивнул Фердинанд, и в сопровождении пажа и странного незнакомого господина, этого графа Монбланша направился к тому месту, где они оставили лошадей. - Скажите, граф, - вдруг обратился он к секунданту. - Вы из Парижа? Мне кажется, что я слышу странный акцент? /Ливия/ Что ж, шевалье проявил себя как благородный дворянин, предложив своего врача. Англичанин тоже явно не подлец.... Этот юноша подобрал себе поистине достойную компанию. - Да, сударь, вы правы, я недавно в Париже, - кивнула Аурихемма. - Но бывал здесь раньше. А вы, как я посмотрю, тоже не парижанин? /Фердинанд/ - Нет, сударь, я из Бордо, - юноша чувствовал, что сильно слабеет и вынужден был опереться на узкое плечо графа. - Простите мне, граф, кажется, я несколько ослаб. Какой конфуз, в самом деле.... /Ливия/ - Полно, барон, вы не обязаны извиняться. Раз уж я ваш секундант, я считаю своим долгом подставить вам плечо. Вы желаете сесть в карету? /Фердинад/ - Вроде бы, у меня нет выбора... - вздохнул юноша, пока паж говорил с кучером и врачом, после чего сел в карету. - Благодарю вас, сударь. надеюсь, мне выпадет честь отплатить вам за ваше участие... /Ливия/ - Все может быть, сударь. Но пока - прощайте. Карета тронулась по указанному Фердинандом адресу. Ливия молча проводила ее взглядом и коротко свистнула. Прекрасный андалузец мелкой трусцой подбежал к хозяйке. Та потрепала его по морде и вскочила в седло. - Вперед, - и пришпорила скакуна. Тот взвился на дыбы и взял с места в карьер, пронесясь по ночным улицам. /Все по домам/
Джеймс Вексрой: Что же, похоже ранение барона, при всей внешней внушительности, не было опасным. Бывшие соперники снова улыбались и обменивались любезностями, практически уже считая друг друга добрыми друзьями. Барон, похоже, в немедленной помощи не нуждался. А раз так - в услугах сэра Джеймса, ни в качестве секунданта, ни в качестве человека, способного предоставить раненому безопасный кров, не было необходимости. Усмехнувшись, англичанин шагнул к дереву, за которым пряталась недавно прибывшая незнакомка. Обогнув ствол, он смог в лунном свете более-менее разглядеть девушку. Яркая брюнетка в одеянии, достойном залов Пале-Рояля... Вероятно, эти и была та самая итальянка, что послужила причиной конфликта между господами. Англичанин снова поклонился. - Сэр Джеймс Вексрой, к вашим услугам, мадемуазель. Позвольте поздравить вас с победой вашего защитника. - Сделав еще один шаг к девушке, виконт понизил голос и добавил: - Впрочем, видя такое братание соперников, вы едва ли, как мне кажется, можете испытывать полное удовлетворение от случившегося. В качестве секунданта победителя позвольте проводить вас и скрасить этот неоднозначный вечер приятной беседой... - И англичанин сопроводил свои слова лучезарной улыбкой. Действительно,а почему бы нет? Ночная прогулка с почти неуловимым оттенком двусмысленности и романтики была бы прекрасным завершением сегодняшнего насыщенного дня. Тем более, что бедняжка итальянка и здесь стала невольной жертвой - проигравший барон так и не принес извинений даме, оскорбление которой стало причиной дуэли. И пусть даже саму девушку он запросто мог не заметить, но обратиться к представляющему ее интересы шевалье со словами формальных извинений был, несомненно, обязан. В делах чести ранение служит слабым оправданием. Что же - англичанин в очередной раз убедился, что по другую сторону Ла-Манша, при всей меньшей внешней изысканности, сердца джентльменов горят более достойным огнем.
Шевалье де Брезе: Шарль вернулся назад на лужайку, где состоялась дуэль и поднял свою шпагу. Достав платок из кармана от стал протирать шпагу от крови своего друга-соперника. И после того, как он опустил её в ножны, он почуствовал сильное покалывание в кисти. "Вот незадача! Видемо перебил себе кость. Нужно завтра нанести визит в желище моего хирурга." - подумал шевалье, одевая шляпу и плащ. Осмотревшись вокруг шевалье не увидел виконта, так как было уже темно, а лакей с факелом поехал в карете вместе с бароном. " Ну что ж! Я поблагодарю его в тогда при нашей следующей встрече" , - с этими мыслями шевалье прошол к дороге, оседлал своего испанского жеребца и отправился домой.
Куницца ди Амидеи: -- Рада с вами познакомиться, милорд, - Куницца с нескрываемым интересом посмотрела на незнакомца, уловив в его речи английский акцент. - Куницца, баронесса ди Амидеи, - представилась она, по привычке присев в реверансе - она находится не на великосветском собрании, но держаться все равно следует с достоинством. - Я не сомневалась в победе шевалье, ибо с самых первых выпадов поняла, что он фехтует лучше, нежели его соперник. Надеюсь, и барон извлек из происходящего своеобразный урок... А публичное унижение побежденного соперника вряд ли принесет мне удовлетворение. - Прекрасная итальянка не была злопамятной или мстительной, и потому не ставила себе целью унизить барона. К сржалению, погода уже начала портиться, и Куницца опасалась, что не сможет доехать до дома одна. К тому же, на улицах Парижа в это время появлялись разного рода сомнительные личности. -- Вы очень любезны, милорд, - без тени кокетства проговорила девушка. - И я буду искренне рада более близко с вами познакомиться... - что скрывать, галантный англичанин успел вызвать у нее симпатию. Сэр Джеймс, мне тоже не угнаться за дуэлянтами по плодовитости...
Джеймс Вексрой: Хм... Англичанин вскинул брови в нескрываемом приятном удивлении: по краткому рассказу шевалье де Брезе о причинах дуэли у него сложилось об итальянке несколько иное и, вероятно, неправильное впечатление. Баронесса заранее казалась ему манерной и испорченной особой, которая спровоцировала ссору и столкнула двух дворян ради мелочного тщеславия. Однако сейчас ее слова и поведение показывали, что девушка была достойна всяческого уважения. Она разбиралась в фехтовании, вероятно лишь как зритель, но все же, а самое главное - была способна на действительно благородные поступки. Сэр Джеймс признался себе, что будучи оскорбленным в такой степени, чтобы разразилась дуэль, он едва ли отнесся бы к проигравшему столь снисходительно. Виконт с вежливым полупоклоном подхватил руку итальянки, и пара вышла из-под сени деревьев к воротам Майо, где терпеливо ждал своего часа оставленный Вексроем жеребец. Джентльмен оглянулся, пытаясь определить, каким же образом прибыла сюда баронесса. Не обнаружив ничего с первого взгляда, он был вынужден обратиться к своей спутнице: - Прекрасная баронесса, позвольте спросить, как вы добрались сюда? Если нигде поблизости вас не ждет карета, я с удовольствием предложу вам своего коня, но, боюсь, вам будет не совсем удобно в мужском седле... Впрочем, не сочтите за дерзость, мы могли бы ехать верхом оба, и я бы поддержал вас. Ночной полумрак, хоть и щедро разбавленный лунным светом, все же помогал скрыть игру выражений лица англичанина. Эта девушка, которая сломала первое предубеждение виконта, теперь с каждой минутой все больше привлекала юношу. Впрочем, циничный мозг придворного подсказывал, что юноша, вероятно, просто видит в баронессе некую противоположность беспощадной дворцовой пантере, герцогине Орлеанской, в то время как итальянка вполне могла оказаться практически такой же особой. Но прислушиваться к этим размышлениям виконту не хотелось. А вот представить, как он уверенно прижмет ее к себе в неспешной верховой прогулке по ночному Парижу... - хотелось. Баронесса, не волнуйтесь. Отыгрывайте, как и когда вам удобно. Мне лишь хотелось бы, чтобы игра не вставала :)
Куницца ди Амидеи: Нет, разумеется, баронесса ди Амидеи пока что не вошла в ту пору, когда женщинами руководит расчет и личная выгода, зато весьма обычное для девушки желание нравиться уже вступило в свои права. Прибыв на место дуэли, она весьма неосмотрительно со своей стороны отослала свою карету домой, и еще минуту назад сожалела, что так поступила. Ночная прогулка по улицам Парижа, в сопровождении красивого и галантного молодого человека, оказывающего ей знаки внимания, показалась ей захватывающей и интригующей. -- Разумеется, милорд, - легкий кивок головы, и несколько темных локонов плавно легли с плеча на спину. – Я люблю верховую езду, но не столь искусна в ней, как, должно быть, вы, и ваша поддержка будет весьма полезна для меня. Впрочем… у меня все равно нет выбора. Лишние глаза и уши в нашей ситуации весьма нежелательны, и потому мне пришлось отправить свой экипаж домой. Я не привыкла доверять прислуге, а искушение взглянуть на поединок хотя бы одним глазом было велико…
Джеймс Вексрой: В глубине души виконт чуть смутился: оснований считать себя мастером-наезником у него не было, и говорить о каком-то "искусстве" не приходилось. Сэр Джеймс никогда особенно не любил лошадей, да и бой предпочитал пеший - старомодные конные сшибки отдавали для него древними байками про короля Артура. Впрочем, как и всякий дворянин, он много времени проводил в седле, и несомненно мог уверенно довезти девушку до дома по городским улицам. Поэтому сейчас юноша одним движением взлетел в седло, выпрямившись там с какой-то новообретенной статью, и подал даме руку, чтобы облегчить ей подъем с опорой на стремя. Итальянка легко и изящно поднялась коню на спину, сев боком впереди виконта. Пятками пустив жеребца спокойным шагом, юноша плотнее обхватил ногами лошадь, чтобы в случае необходимости иметь возможность править без помощи рук. Пусть даже сэр Джемс не обладал этим умением в должной степени, он предпочитал освободить руки, чтобы - мало ли что может случиться - удержать баронессу от падения. К счастью, улицы в этой части Парижа были чистыми и достаточно ровными, так что особого вмешательства виконта не требовалось. Жеребец продолжал идти мерным ровным шагом, а ладони юноши лишь едва-едва, словно испытывая робость, касались стянутой корсетом девичей талии. Тем не менее, лунный свет и медленно вальсирующие вокруг тени располагали к романтике и откровенности. Но будучи джентльменом, виконт сдерживал себя и спокойно начал разговор издалека, поддержав предложенную баронессой тему: - Действительно, наблюдать за дуэлью было весьма... поучительно. Назвать ее настоящей схваткой я бы не решился, но урок фехтования был весьма интересный. А ваша осмотрительность несомненно делает вам честь как женщине умной и весьма рассудительной. Действительно, существует множество ситуаций, когда лишние глаза и уши не нужны совершенно... - При этих словах в голосе англичанина появилась едва уловимая чувственная хрипотца. Но виконт немедленно вернул разговор в менее двусмысленное русло: - И все же, баронесса, расскажите, что стало причиной ссоры между двумя достойными господами, которые, к счастью, оба остались сегодня живы?..
Куницца ди Амидеи: При всем своем легкомыслии, и склонности к авантюрам, баронесса ди Амидеи все же знала меру, и умела вовремя остановиться. И сейчас, позволив виконту сопровождать себя, она решила, что ехать на его лошади намного безопасней, нежели тащиться одной по ночным улицам. Тем более, секундант шевалье производил на нее весьма и весьма приятное впечатление - осторожный, умный и наблюдательный, к тому же манеры английского виконта были безупречными. -- Вы очень любезны, милорд, - произнесла она. - Я слышала, многие мужчины заведомо считают нас недалекими, или даже глупыми. Я рада, что вы не относитесь к таковым. Странно, неужели он не знает ничего о причине ссоры барона и шевалье? - промелькнуло в ее голове. Впрочем, все совершилось на удивление быстро и поспешно, и секунданта пришлось искать на скорую руку, так что вполне вероятно, что шевалье де Брезе не успел рассказать англичанину о причине конфликта с бароном. -- Весьма скандальная, и не слишком красивая история, - вздохнула Куницца. - Однако, поклянитесь, что вы сохраните услышанное в тайне!.. Не хотелось бы, чтобы этот скандал был предан огласке. В принципе, молодой английский джентльмен внушал ей доверие и даже симпатию, и Куницца была почти уверена, что он не способен на подлый поступок. Однако, честным словом дворянина все же лучше заручиться. Барона де Валлена она тоже до поры до времени считала порядочным, но, как выяснилось, жестоко ошиблась.
Джеймс Вексрой: Услышав реплику итальянки, виконт позволил себе широко улыбнуться. - Что вы, баронесса, мужчина сомневающийся в уме женщины, скорее всего сам глуп. Возможно лишь, что способности мужчин и женщин лежат в несколько разных сферах. Я не верю в женщину, которая могла бы эффективно управлять армиями на боле брани. Зато женщина с легкостью способна управлять мужчинами во множестве других ситуаций. - Сэр Джеймс чуть слышно рассмеялся. - И вот тогд никакой полководческий талант и никакое владение клинком мужчину не спасут. Впрочем, не всегда от попадания в подобный плен следует спасаться, разве не так, баронесса? Англичанин снова улыбнулся, весьма довольный собой. Кстати, если даме неприятно продолжение темы про причины только что состоявшейся дуэли, он ни в коем случае не смеет настаивать. В конце концов, узнать подробности можно будет позже, например, поговорив с доблестным шевалье де Брезе. А к чему сейчас нервировать прелестную спутницу? - Действительно, сударыня, не будем ворошить неприятные детали. Мне будет весьма жаль стать невольной причиной вашего огорчения. Я весьма польщен вашим доверием, и разумеется, сохраню в тайне любые ваши секреты. Но если вам будет спокойнее просто не раскрывать каких-то деталей - поверьте, баронесса, общение с вами приятно и радостно и без каких бы то ни было секретов. Если итальянка не хочет ничего рассказывать - выбор теперь за ней. Впрочем, виконт знал, что мало что способно спровоцировать женщину так, как добровольный отказ мужчины слушать ее тайны. Особенно, если мужчина выглядит и говорит как человек чести. Что может быть приятнее, чем доверить такому собственые маленькие тайны? Риск щекочет душу, а обманчивое ощущение безопасности заставляет замолчать слабенький голосок рассудка...
Куницца ди Амидеи: С удивлением обнаружила, что мой давешний ответ в эту тему слетел. Пришлось ответить еще раз... Куницце весьма польстило замечание виконта Страффорда. Ее итальянские родственники, к сожалению, придерживались другого мнения, а будущий муж даже как-то намекнул, что обязанности женщины – сидеть дома, вести хозяйство и быть снизу во всех смыслах, прямом и переносном. Тогда еще она вынуждена была сделать вид, что не поняла последнего – именно сделать вид, потому что юная баронесса втайне от родителей умудрилась прочесть весь «Декамерон» от корки до корки, и была осведомлена о деликатных вещах гораздо лучше, чем следует. -- Не слишком красивая история, милорд, - обронила Куницца с подчеркнутым равнодушием. – Я рада, что вам можно доверять… Сегодня явно не мой день, и удача в игре упорно обходила меня стороной, к барону же, напротив, повернулась лицом. Я проиграла у него все, что у меня было, и вряд ли смогла бы отыграться… Барон предложил мне в качестве ставки поцелуй, знаете ли, это уже перебор… Я была возмущена, шевалье де Брезе тоже, именно это и заставило его бросить барону вызов. Вот, собственно, и вся история. Баронесса умолчала о том, что при других обстоятельствах, она, возможно и позволила бы себе нечто, не вписывающееся в рамки морально-этических норм, но непристойное предложение, сделанное в присутствии посторонних, да еще и в зале, где находится ее жених, унизило ее, поставив в один ряд с венецианскими куртизанками. -- Насколько мне известно, девушкам из общества такое не предлагают? – уточнила она, слегка повернув голову в сторону виконта.
Джеймс Вексрой: Краешком рта виконт едва заметно усмехнулся. Будучи воином, он становился свидетелем, а зачастую и участником, самых разных эпизодов общения с дамами. На фоне многих из них поведение бедняги де Валлена выглядело образцом католического благочестия. Но баронесса была совершенно права - одно дело армейский лагерь или даже Лондон вскоре после расквартировки армии реставрации, и совершенно другое - блистающие барочным золотом залы Версаля. Пусть даже версальские дамы наверняка гораздо порочнее армейских маркитанток, забывать о приличиях, под готорым прячется гнилое нутро двора, нельзя. - Вы совершенно правы, мадемуазель, - легко подавив внутренний смешок, серьезно ответил Вексрой. - Разумеется, я прекрасно могу понять юного барона, который не смог сохранить выдержку, будучи опьяненным вашей красотой. Но, с другой стороны, - претендуя на благосклонность столь блистательной дамы, несомненно нужно быть готовым отвечать шпагой за свои слова... Виконт на мгновение мысленно вернулся к недавним событиям, вспомнив странный поединок. Определенно, у шевалье были все шансы просто прикончить де Валлена. Но он благоразумно предпочел этого не делать. А как иначе, ведь суровый закон не дремлет... Это ему, англичанину, прикрывшемуся дипломатической неприкосновенностью, легко рассуждать. В этот момент итальянка повернулась, задав вопрос, который, на взгляд сэра Джеймса, был совершеннейшей провокацией. Вот так, сидя вплотную друг к другу, полуобнявшись и рассуждая о поцелуях - не хватало только этого поворота, когда и губы оказались совсем рядом, на расстоянии легчайшего дыхания. Виконт вопросительно повел бровью, безмолвно обращаясь к девугке за подтверждением своих догадок. Но в его голосе напряжения оказалось почти не заметно: - Да, баронесса, подобные предложения, сделанные девушке прилюдно, являются несомненно оскорбительными. - "Зато вне версальских залов, на ночных парижских улицах, им самое место" - подумал виконт. Но до ответного знака итальянки он не собирался что-либо предпринимать...
Куницца ди Амидеи: "Не нравится мне эта киса, она читает мои мысли" ("Ледниковый период") Баронесса отметила некую незаконченность в последней фразе виконта, и невольно, в ее прелестной темной головке мелькнула мысль, что он, должно быть, подумал то же самое, что и она, но будучи джентльменом, не стал озвучивать свои мысли. Это ей почему-то нравилось... Значит, англичанин более осторожен и осмотрителен. Качество, весьма похвальное для мужчины. Не всегда следует говорить то, что думаешь... Если думаешь - не говори, если говоришь - не пиши, если пишешь - не подписывайся. -- Осмелюсь не согласиться с вами, милорд, - она едва заметно улыбнулась, продолжая смотреть в его глаза сквозь сумрак парижской ночи. - Как бы не было велико искушение получить все и сразу, он обязан держаться в соответствии с нормами этикета. Хотя бы в пафосном месте...
Джеймс Вексрой: "С чем именно она не согласна?.." - чуть напряженно подумал англичанин. Судя по дальнейшим словам баронессы, она как раз полностью сходилась с виконтом во мнениях. Но напряжение и непонимание мгновенно исчезли, едва лукавые губы итальянки произнесли последнее незаконченное предложение. Играете, мисс? Что же, сегодняшняя парижская ночь предлагает вам вполне достойного партнера для таких игр. Действительно, виконт не был блестящим наездником. А улицы французской столицы, возможно, вовсе не так здорово вымощены, как может показаться на первый взгляд. Как бы то ни было, нога сэра Джеймса на мгновение дрогнула, жеребец, не разобравшись в командах, то ли коротко ускорился, то ли оступился... Резкий рывок лошади бросил девушку прямо на сидящего в седле Вексроя. Но, к счастью, ничего опасного не случилось, так как руки англичанина - удивительная реакция! - немедленно крепко обхватили точеную талию баронессы, не давая ей случайно свалиться с лошади. Лицо итальянки на мгновение оказалось совсем близко... Что сейчас коснулось губ - чужие губы или только легчайшее дыхание? Вероятно, ни один из них не дал бы сейчас ответ на этот вопрос. Поцелуй-невидимка, поцелуй-фантом. Был он или не был? Это теперь так и останется тайной... А виконт, продолжая надежно удерживать свою спутницу - разве можно говорить об объятиях, когда галантный кавалер лишь беспокоится о комфорте и безопасности дамы? - как ни в чем не бывало продолжил беседу: - Вы совершенно правы, баронесса. Дворцовые залы сковывают нас хуже цепей... - И лишь улыбка - тень лукавости собеседницы - и легкая чувственная хрипопца в полушепоте виконта выдавали сейчас истинный смысл его слов.
Куницца ди Амидеи: Резкий толчок – то ли лошади английского виконта было трудно ехать по каменистым парижским улицам, то ли скакун испугался собственной тени (что маловероятно, учитывая время суток), - вывел юную баронессу из состояния равновесия, и отправил в объятия мужчины. Любая другая девушка увидела бы в этом нечто непристойное, выходящее за пределы дозволенного, но Куниццу это заставило задуматься. Это было случайностью, или же своеобразным знамением судьбы? И тут же - или ей только показалось? - ее губы легко, едва уловимо соприкоснулись с его губами... Тоже случайность? Кто знает... Едва уловимое, молниеносное мгновение показалось Куницце ослепляющей вспышкой. Как будто огненная искра согрела ее кровь. Всего лишь на миг. Или это был сон, продиктованый ее фантазиями? Нет, в сторону... Она - невеста на выданье, и думать о поцелуях с едва знакомыми мужчинами, да еще и на парижских дорогах... По крайней мере, до свадьбы, в ее мыслях не должно быть этому места. Впрочем... ее жених тоже не очень-то исправно держит свою маску, иначе она не ехала бы сейчас почти что в объятиях виконта. -- Благодарю вас, - произнесла девушка. - Страшно подумать, что могло случиться, если бы вы, милорд, вовремя меня не поймали. Ночной мрак не позволял видеть легкую, невинную и кокетливую одновременно улыбку, тронувшую губы итальянки, но интонация ее голоса давала неплохое представление об этом. Увы, искусству владеть своими эмоциями, Куницца ди Амидеи была не так хорошо обучена, как следовало бы...
Джеймс Вексрой: Голос баронессы выдал ее мысли, но виконт был уже слишком царедворцем, чтобы увидеть в этом недостаточный контроль над эмоциями. Он рос не только среди солдат, но и среди людей, у которых даже оговорки не были случайными. "Разумеется, именно там мой конь и научился спотыкаться", - с улыбкой подумал Джеймс, понимая, что его итальянская спутница наверняка также с легкостью видит сквозь всю эту необходимую мишуру. Англичанин вдруг подумал, что он, в придачу ко всему, еще и почти ничего не знает об этой девушке. Да, она стала причиной скандала и дуэли, причем виконт был убежден, что эта коварная прелестница почти наверняка сама спровоцировала ситуацию. И бедняга де Валлен, несомненно, стал беспомощной жертвой ее чар. Что же - сейчас, когда они, прижимаясь друг с другу, делили на двоих спину одного коня и наполняли парижскую ночь улыбками и намеками, - сэр Джеймс вполне мог стать следующей жертвой баронессы. С другой стороны - прохлада и полумрак, приправленные запахами ранней осени и духами очаровательной итальянки, делали свое дело, кружа англичанину голову. А может быть, он и сам придумывал для себя эту романтику, надеясь найти в своей новой парижской жизни какую-то струю, отличную от смертельных игр в пропитанных ложью и опасностью версальских залах? Возможно также, что посланник видел в баронессе женщину, удивительно в чем-то напоминающую герцогиню Орлеанскую... В любом случае - Вексрой решил, что все громче звучащие мысли с призывами к осторожности могут подождать еще какое-то время. - Кстати, о времени, баронесса, - с улыбкой спросил он. - Кто и где ждет вас в столь поздний час? - Разумеется, вопрос был с двойным дном и в чьих-то излишне католических ушах мог бы опасно граничить с непристойностью. Но виконт был уверен, что баронесса уже прекрасно ориентируется в их игре. И с нетерпением ждал ответа...
Куницца ди Амидеи: Двусмысленность, проскользнувшая в словах виконта, была настолько очевидна, и Куницца была вынуждена пойти на тонкий стратегический шаг. Неизвестно, что на уме у достойнейшего английского виконта, и какой смысл он вложил в эти слова. Что это – игра слов, или красноречивый намек? Как бы то ни было, но опрометчиво доверяться под покровом ночи человеку, которого едва знаешь, и чье лицо видела только сквозь сумрак весьма опрометчиво, – не ровен час, как можно потерять бдительность и стать «любовницей не знать кого». Куницца понимала, что ошибка с бароном могла обойтись ей гораздо дороже, и повторять ее не хотела, какие бы порочно-романтические настроения не вызывала у нее эта странная конная прогулка. -- Ваш вопрос, милорд, можно понимать двояко, - сдержанно, но без подчеркнутой холодности проговорила девушка, - но я почти уверена, что вы человек благородный, и не станете вкладывать в него смысл, выходящий за границы дозволенного. Меня должен был проводить *** , который через три недели станет моим супругом. Кстати, на нынешнем вечере, он должен был представить меня как свою невесту… Но служба при дворе Его Высочества герцога Орлеанского обязывает его быть подле своего господина, и он не сделал ни того, ни другого. Полагаю, я не вправе его за это осуждать. Долг перед принцем превыше всего. Столь явная похвала выдающимся личным достоинствам виконта, в данном случае имела свое конкретное значение – если сэр Джеймс действительно не имел в виду ничего предосудительного, или подвергал испытанию ее ум и здравый смысл, столь высокая оценка будет ему приятна, если же вопрос содержит непристойный намек – то этот самый непристойный намек будет посрамлен, как в столь любимых ею итальянских новеллах, герои которых умели отстоять свое достоинство. Надеюсь, что ни себя не скомпрометировала, ни Вас в неловкое положение не поставила...
Джеймс Вексрой: Итальянка, судя по ее словам, уловила явную двусмысленность вопроса, а ее ответ был в высшей степени достойным. Удивительно, как она с таким талантом отбивать словесные выпады ухитрилась вляпаться в некрасивую историю с бароном де Валленом и дуэлью. Как бы то ни было, информацию она выдала совершенно определенную: "я помолвлена, мой жених приближен к герцогу Орлеанскому, как благородный человек вы отступитесь, как подлый - испугаетесь". Англичанин несомненно принадлежал в благородной половине этого выбора. Поэтому, получив ответ, который выглядел почти не завуалированной отповедью, виконт выпрямился в седле. При этом губы его ушли с опасной близости к губам итальянки, а пожатие рук на ее талии стало практически невесомым. Но один момент не позволял окончательно рассеяться амурному туману, сгустившемуся было в голове сэра Джеймса. Зачем баронесса ди Амидеи ясно дала понять, что сегодня была дважды задета поведением своего жениха? Он не представил ее двору, он не проводил ее домой парижской ночью... Все ли благополучно в жизни этой очаровательной девушки, путешествующей с незнакомцем в компании надежды на его благородство? О герцоге Орлеанском, его фаворитах и отношениях между ними болтали всякое. Разумеется, английский дворянин не был собирателем сплетен, но он знал, что дыма без огня не бывает. Возможно, будущий жених не способен дать своей молодой невесте ничего, кроме фамилии? В таком случае, многое в поведении итальянки становилось бы более понятным - и странная история с дуэлью, и не менее двусмысленное возвращение с нее. Такие выводы придали Вексрою новой решимости. Если пару мгновений назад он собирался исключительно довести баронессу до дома, вежливо раскланяться и появляться в ее жизни три раза в год в качестве друга семьи и не более, до теперь англичанин позволил сам себе последний шанс: - Разумеется, баронесса ди Амидеи, я и в мыслях не смел бы себе позволить ничего выходящего за границы дозволенного. В особенности, дозволенного не угрюмой моралью, а очаровательной спутницей. И уж совершенно точно - я никогда не позволю себе поставить под угрозу счастье любящей пары...
Куницца ди Амидеи: -- Увы, любящей парой себя и моего жениха не могла бы назвать при всем желании, - отчего-то ее снова потянуло на откровенность. – Вы идеализируете действительность, милорд, - в голосе Куниццы послышалась легкая ирония. – Этот брак – обыкновенная сделка. Я получаю имя виконтессы де Кресси, он же – мое приданое, и о чувствах, как бы достойнейший виконт де Кресси не пытался доказать их пылкость, никто не ведет речи… Он слишком занят своей карьерой при дворе Его Высочества, и на долю будущей жены приходится мало внимания. По крайней мере, недостаточно, чтобы развеять ее скуку и предотвратить ухаживания посторонних… Конечно, баронесса ди Амидеи не была в курсе весьма специфических увлечений Единственного Брата Короля, и о том, каким образом можно сделать карьеру при этом повелителе, представления имела весьма ошибочные. Куницца была премного уверена в том, что ее жених – человек, несущий службу на благо своей страны, и, конечно, относилась к этому с большим уважением. Первый раз в разговоре с англичанином в ее голосе послышались интонации то ли извинения, то ли оправдания. Она словно бы оправдывалась перед новым знакомым, что не испытывает никаких чувств к своему жениху, только вот зачем она это делала? Какой смысл раскрывать душу едва знакомому человеку? Она даже в лицо его не узнает, если встретит на следующем приеме… А может быть, и узнает… по голосу? Как бы то ни было, именно это очарование недосказанности и неизвестности все больше увлекало ее в свои сети. Почувствовав порыв холодного ветра, Куницца еще плотнее закуталась в свой плащ, и с трудом сдержала в себе естественное желание держаться ближе к своему спутнику, элементарно для того, чтобы не замерзнуть. Погода портилась, и в их интересах было как можно быстрее добраться до дома графини де Кресси, где остановились Куницца ди Амидеи и ее мать. Первые дождевые капли упали на землю, предвещая хороший ливень. Небо, затянутое черными дождевыми тучами, скрыло под своим покровом и луну, и звезды… -- Нам следует поторопиться, - сбивающимся от холода и волнения голосом проговорила девушка. – Нынешняя погода, увы, против нас… Еще немного – и на землю обрушится шквал сродни всемирному Потопу.
Джеймс Вексрой: "Странно. Невеликое повышение в статусе, да еще с такими проблемами", - подумал сэр Джеймс. Выросший в изгнании, где искусство обращения со шпагой ценилось куда выше дворянских титулов, он, несмотря на все образование и придворную подготовку, не видел особой разницы между баронами и графами. Дворяне и дворяне, а кровь в любом случае не королевская. После революции из Англии отправились в изгнание носителю самых разных титулов, и чужбина сделала всех равными. Тем не менее, сэр Джеймс не решился высказать прелестной баронессе свои соображения. Во-первых, зачем ковыряться грязными пальцами в решениях, какие она принимала относительно своей жизни, а во-вторых, она наверняка уже взвесила все возможные аспекты проблемы и не раз взвесила любые аргументы, какие мог сейчас привести англичанин. Но не высказать одну мысль виконт просто не смог: - Если ваш жених гоняется за вашим приданным, стало быть вы не только очаровательны и умны, но и весьма обеспечены. Зачем вам в таком случае нелюбимый супруг? Вы в нем, на мой взгляд, совершенно не нуждаетесь. Зато разбиваете сердце многим не менее достойным мужчинам, которые могли бы составить ваше счастье... Виконт замолчал, спохватившись, что его последние слова могут быть истолкованы совсем уж превратно. К счастью, погода пришла ему на выручку, начинающийся дождь мгновенно отвлек беседующих а дал новое направление их активности. Виконт чуть ударил жеребца пятками - торопливость, она понятна, но будет хуже, если внезапное ускорение помешает ему удержать баронессу на коне. А вот покрепче прижать к себе девушку сэру Джеймсу мешала двусмысленность их диалога. - До посольских аппартаментов мы сумеем добраться быстрее, баронесса, - стараясь, чтобы голос его был полон искреннего благородства, предложил англичанин. - Но, наверное, будет гораздо удобнее, если я довезу вас до дома? - К радости виконта, в которой он не посмел бы признаться даже самому себе, дождь усиливался. Лишние полмили пути означали, что баронесса с виконтом вымокнут до нитки. Тем не менее, виконт оставался джентльменом до конца. - Разумеется, я довезу вас до вашего особняка, баронесса. Вот только, боюсь, мне будет срочно необходима хорошенькая порция доброго глинтвейна. - И виконт, мужественно рассмеявшись в лицо непогоде, еще ускорил бег коня.
Куницца ди Амидеи: -- Здесь решающую роль сыграло и то обстоятельство, что де Кресси – наши семейные друзья, и даже в некотором роде, родственники. Дальние, - пояснила девушка. – А род Амидеи, несмотря на весьма приличный доход с имения, не в фаворе у предержащих власть в Венеции. Несколько месяцев тому назад мой брат был разжалован за пустяковую провинность, и его место занял другой человек, менее достойный, но более пронырливый. Графиня де Кресси оказала нам большую честь… Куницца не знала, зачем она посвящает англичанина в свои семейные дела, но почему бы не удовлетворить его любопытство, если он того желает? К сожалению, подробности отношений ее родственников с де Кресси и Советом Десяти ей были недостаточно хорошо известны, но в общих чертах она представляла себе эту картину. В конце концов, ей просто нравился виконт, и просто хотелось с ним поговорить. А о чем, неважно… Назвав адрес графини де Кресси, и достаточно хорошо описав как сам особняк своей предполагаемой свекрови, так и его местоположение, Куницца заверила его, что достойнейшая графиня умеет готовить глинтвейн, как никто другой, и конечно же, будет рада видеть в своем гостеприимном доме человека, оказавшего ценную услугу ее будущей невестке. Будущая невестка… Неизъяснимая грусть отчего-то нахлынула на юную баронессу. Разумеется, она примет английского виконта как подобает, безукоризненно вежливо и почтительно. Как друга семьи. И с этих пор в их отношениях все будет так же почтительно… Без этой пленительной, кружащей голову недосказанности и недозволенности, как в сегодняшней конной прогулке по улицам Парижа. Прогулке, которую она запомнит надолго…
Джеймс Вексрой: Это был один из тех редких раз, когда виконт почувствовал себя профаном в политических хитросплетениях чужого двора. Во всяком случае, сэр Джеймс совершенно не понимал, как брак дочери с зарубежным придворным можеь поправить дела семья ди Амедеи в Венеции. Очевидно, у графа Кресси были какие-то знакомства и связи среди дожей. И все же - история выглядела слишком похожей на банальный шантаж. Виконт сразу категорически решил для себя, что жених итальянки - жадный негодяй, который воспользовался своими связями, чтобы создать ситуацию, когда юная красавица была бы вынуждена выйти за него. Англичанин был бы готов понять такой коварный план, если бы его целью были рука и сердце прекрасной итальянки, но граф, похоже, нацеливался исключительно на ее деньги. А вот его поведение как жениха в этот вечер было вопиюще недостойным. Увы, виконт был человеком чести, и не мог прямо сейчас высказать в лицо баронессе собственные соображения относительно причин, двигающих ее женихом. Да и не было причин сомневаться, что эта умная девушка сама прекрасно все понимает. Тем не менее, она, похоже, была готова принести собственное счастью в жертву интересам семьи. А такое самопожертвование было сэру Джеймсу прекрасно понятно и не могло не вызывать уважения. Сейчас он тем более не мог позволить себе никаких двусмысленных адвансов, ведь баронесса демонстративно проигнорировала его недвусмысленно приглашение направиться не в дом семья немилого жениха, а в аппартаменты английского посольства. Что же - честь превыше всего, и девушка не желала давать кому угодно даже самый маленький повод усомниться в собственной добродетельности. Если так - придется смириться. Виконт, естественно, не первый раз в жизни сталкивался с ситуацией недоступности желанной дамы. Как и тогда, ему оставалось лишь успокаивать себя вечным присказками типа "Всех цветов не оборвать". Проблема была в том, что в данном случае англичанин чувствовал, что препятствием на пути романтического порыва являются не чувства дамы, а внешние обстоятельства, неприятные ей, похоже, не меньше, чем самому очарованному виконту. За всеми этими грустными мыслями пролетели короткие минуты все убыстряющейся ночной скачки. Виконт промолчал все это время, не зная, что можно сказать. Он понимал, что посвящение в семейные проблемы баронессы означает некую новую степень доверия между ними, но не знал, какой совет можно ей дать, какими словами успокоить. Все слова, зреющие в глубинах души виконта, были совершенно неподобающими для леди и джентльмена, знакомых пару часов. Все советы, идущие из сердца воина и дуэлянта, мало подходили изящной девушке. А доводы рационализма, сдобренные старыми, но эффективными присказками, не позволяли сэру Джеймсу всерьез обдумать варианты собственных действий. Так что его ответом на рассказ баронессы оказался лишь нерадостный вздох и долгое молчание. Поэтому виконт даже обрадовался в глубине души, когда жеребец наконец донес его со спутницей до описанного особняка. Где, увы, баронесса ди Амидеи даже глинтвейн ему не приготовит...
Куницца ди Амидеи: Переход в "Аристократический Париж"
полная версия страницы