Форум » Прочие места и окрестности » Случайная встреча » Ответить
Случайная встреча
Тарья: Время: Что-то около пяти часов вечера. Место действия: Пустынная улица на окраинах Парижа. Ну и куда ещё заведёт судьба нелёгкая...
Ответов - 28, стр:
1 2 All
Тарья: "Чёрт бы побрал этих полицейских! Да и вообще, хватит мне, наверное, ввязываться во всякие незаконные авантюры!" С такими мыслями Тарья прошмыгнула в какой-то грязный промежуток между домами, намереваясь затеряться на парижских улочках. Но, кажется, цыганка потерялась сама. Ну не могла она никак запомнить все парижские маршруты! И, поэтому, планируя попасть совсем в другое место, она выскочила на пустынную улицу, где-то на окраинах Парижа. А точнее, это она так думала, что улица пустынна. Занятая размышлениями о "чёртовых полицейских", Тарья, как это ни странно, не слышала (или просто не обратила внимания на такие мелочи) ни грохота колёс кареты, ни цокота копыт лошадей, что мчались прямо на неё. Но на счастье цыганки, лошади "мчались" всё-таки не очень быстро. И в последнее мгновение, кучер успел приостановить карету перенаправить лошадок в сторону от девушки. Тарья ошарашено остановилась, когда до неё дошло, что она только что чудом избежала если не гибели, то тяжёлой травмы - точно. Цыганка так перепугалась за свою жизнь, что даже забыла на мгновение о том, что, возможно, её скоро догонят злополучные полицейские. Но скоро к ней вернулась её обычная шальная невозмутимость и она даже позабавилась, думая о том, какого было сейчас тому несчастному или несчастной, что ехали в карете с явно аристократическим гербом, что Тарья про себя тоже успела подметить. Такая встряска! Цыганка усмехнулась. "Ах да! Меня же сейчас будут крыть всеми "хорошими" словами за невнимательность! С подобными мне, эти расфуфыренные граждане не церемонятся! Кажется, пора уходить, пока не поздно... Ещё эта полиция... " Но мысли это одно, а сама Тарья почему-то так и осталась стоять на месте. Шок от случившегося, всё-таки давал о себе знать.
Медея-Женевьева: Ещё со вчерашнего вечера Женевьеву охватило невероятное волнение. Мысль о том, что совсем скоро она, скромная монастырская воспитанница, сирота, попадёт в дом придворной дамы, к самой племяннице кардинала Мазарини, графине Олимпии де Суассон, приводило её в невероятное возбуждение. Как она радовалась, когда месье де Терье сказал, что подыскал для неё место компаньонки. Ведь ещё недавно Женевьева была уверена, что до конца жизни останется у урсулинок. Как - то ей довелось услышать разговор настоятельницы с графом. Матушка Тереза советовала оставить девочку в монастыре, где бы она смогла стать послушницей, а затем и принять постриг. Женевьева была прилежной ученицей и монашки привили ей набожность, но если бы месье согласился, она бы зароптала. Несмотря на видимую покладистость, характер у неё был непрост. Благовоспитанная снаружи, где-то в глубине её души скрывалось наследие Двора Чудес, готовое вырваться в критический момент. Женевьеве не улыбалось провести всю жизнь в молитвах.Но граф решил иначе. И вот теперь мадемуазель Одиже предстоит развлекать графиню игрой на лютне и пением, сопровождать на прогулки. Волнение Женевьевы было противоречивым. То она, охваченная радостью, с восторгом рассматривала своё платье, хлопая при этом в ладоши и заливаясь звонким, словно звук колокольчика, смехом. То, внезапно на неё накатывало уныние, из-за боязни, что оплошает, сделает что-нибудь невпопад…Это обещало продолжаться всю ночь и кормилица заставила её выпить большую чашку успокоительного отвара, который к тому же обладал снотворным действием. Вскоре зелье подействовало и Женевьева забылась сном. Проспала она до полудня, а, проснувшись, обнаружила себя совершенно здоровой. Наскоро позавтракав, Женевьева принялась одеваться. Она, подпрыгивая от нетерпения, выдержала процедуру шнуровки корсета и облачилась в своё первое нарядное платье. Оно было весьма скромным, но казалось девушке верхом портняжного искусства, никаких излишеств на нём не наблюдалось, отделкой служила неброская вышивка по подолу и низу рукавов. Довольно глухой вырез отражал мнение графа де Терье о том, как приличествует выглядеть юной девушке. Но,что самое главное, платье было сшито из настоящего атласа, оттенок которого в точности совпадал с цветом глаз Женевьевы. Девушка ещё бы долго крутилась возле зеркала, если бы кормилица не поторопила её. Выслушав последние наставления девушка уселась в экипаж, на дверке которого размещался герб рода де Терье де Ганж и отправилась в Версаль, где её должен был встретить граф. Возница направился к восточным к воротам. Эта была самый короткий путь до Версаля. Попав в предместье Сент-Антуан карета, лавируя узкими улочками города, спешила выбраться на главную дорогу. Мерное покачивание успокаивало, Женевьева размечталась. И вдруг карету так сильно тряхнуло, что девушка, подскочив вверх, упала вперёд на соседнее сидение. Карета остановилась. До девушки донеслось ворчание кучера. Женевьева одернула шёлковую занавеску и в миг поняла, в чём причина встряски. У обочины она увидела молодую особу, которую без сомнения можно было принять за обитательницу парижского дна. Два тёмно-карих глаза, в глубине которых горели хитрые искорки, уставились на открытое окно. До боли знакомая ситуация. Когда-то и она сама попала в такую передрягу. Приоткрыв дверцу, она негромко позвала нищенку: -Эй, сестрица, всё в порядке?
Тарья: "Сестрица? Забавно..." В голову Тарьи вкрались странные подозрения. "А была, не была!" Цыганка сложила руки в жесте взаимопомощи принятом во Дворе Чудес и стала ждать реакции симпатичной молоденькой девушки из кареты. Мысли же Тарьи оптимизмом совсем не отдавали: "Только бы успеть! Если я сейчас провожусь с этой дамой дольше, чем следует, а она мне не поможет... Ну почему, я вечно попадаю в самые бестолковые ситуации?" Цыганка сделала шаг в карете.
Медея-Женевьева: В ответ на лице девушки отразилось неприкрытое удивление. Бросив недоверчивый взор на приветствующую она подняла вверх два скрещённых пальца правой руки. Женевьева, ещё недавно пользовавшаяся подобным сигналом - а это был знак всех обездоленных, обитавших во Дворе Чудес - машинально ответила тем же. Она ни на секунду не задумалась над тем, что творит. Девушка была одета как цыганка и это всколыхнула в ней воспоминание об племени, в обществе которого провела большую часть жизни. Цыганка, оглядевшись по сторонам, приблизилась. Кучер, до глубины души возмущённый, что воспитанница его хозяина позволяет себе разговаривать со всяким сбродом, взмахнул кнутом, отгоняя нищенку, приговаривая совсем нелестные слова. Женевьева выглянула наружу. -Жанику, не смей!. А если ты хоть словом кому обмолвишься я…Я расскажу графу, что ты воруешь вино из его погреба! Кучер хотел было возразить, но последняя фраза мадемуазель возымела на него нужное действие и Жанику замолчал. Женевьева повернулась к цыганке -Ты попала в беду? Тебе нужна помощь?
Тарья: Тарья облегчённо вздохнула. Её подозрения оправдались, девушка из кареты с (только подумать!) аристократическим гербом, оказалась как-то связанной с королевством нищих, раз знала их знаки... Времени, к сожалению, объяснять свою ситуацию девушке, у Тарьи не было. И цыганка наградив возмущающегося кучера самым презрительным взглядом, решила рискнуть. Решительно направившись к карете, Тарья со свойственной ей наглостью в неё забралась, и только после этого обратилась к сидящей в ней девушке: - Прошу поехали! Я найду чем тебя отблагодарить!
Медея-Женевьева: Женевьева крикнула кучеру: -Ну, чего стоишь? Давай, трогай! Женевьева недолюбливала этого рыжего нахального типа. Его недовольная физиономия развеселила её и она пырскнула в кулак. Захлопнув дверку, она откинулась на спинку сидения. Какое то время обе девушки молча рассматривали друг друга. Женевьева отметила,что у незнакомки белокурые волосы. Хм…интересно…Роста девушка небольшого, примерно как и она сама…Симпатичное приятное личико… Дождавшись пока карета наберёт ход, Женевьева обратилась к спутнице -Ну, рассказывай.
Тарья: Тарья улыбнулась своим мыслям, так и не понимая, везёт ей или нет. Почему в её жизни всё "чуть было не ..."? И вот сейчас: Ещё бы, совсем немного и её бы поймали, но она наткнулась на странную девушку, чья карета, опять же, чуть было не убила Тарью. А иначе, чем "странной" свою неожиданную спасительницу, цыганка назвать не могла. Девушки из высшего общества, обычно, не интересовались знаками, используемыми нищими Двора Чудес и не спасали от полиции подозрительных личностей, вроде Тарьи. - Да, что тут рассказывать? – Цыганка задорно посмотрела на собеседницу. Почему-то никаких опасений, девушка у Тарьи больше не вызывала. – Чуть не попалась... Лучше ты скажи, откуда знаки наши знаешь?
Медея-Женевьева: Женевьева усмехнулась. -Да мне ли не знать этих знаков? Я ведь выросла в королевстве Арго. Да да, и не думай, что я пытаюсь одурачить тебя. Стала бы я тебя спасать? Меня воспитывали цыгане. –девушка вздохнула.-Но, кого я считала отцом и матерью погибли, а остальным до меня не было никакого дела. –Тут она мечтательным взором обвела карету и добавила- Четыре года назад, по счастливой случайности, я попала в дом одного доброго господина. Он пожалел меня и не оттдал в приют.
Тарья: Тарья присвистнула. - Хотела бы я встретить такого доброго господина! – Девушка вздохнула. – Но пока почему-то нарываюсь на одних проходимцев и мошенников! А, ну ещё на полицейских... – Её лицо снова осветила улыбка и она продолжила: - А ты цыганка? Так мы с тобой почти сёстры! И знаешь, - Тарья снова немножко погрустнела, - у меня ведь тоже больше нет матери, а отца я никогда не знала... – Но долго грустить, у цыганки в привычках не было, поэтому, она резко перевела тему: - А в какую сторону мы едем? Я тут немножко заблудилась...
Медея-Женевьева: Женевьева выглянула в окно. Экипаж подъезжал к воротам Сент-Антуан. Стражники лениво прохаживались взад-вперёд, увидав карету с дворянскими вензелями, почтительно склонились и без лишних разговоров выпустили за пределы Парижа. -Боюсь, что сейчас ты не сможешь вернуться в город. Скоро будет смена караула и предместье наводнится солдатами. Тебя могут с лёгкостью сцапать.-Девушка даже удивилась, как легко в её голове всплывали словечки из воровского жаргона -А направляемся мы в сторону Версаля. Бог мой, я так преживаю! Знаешь, сегодня меня представят одной придворной даме. Я поступаю к ней на службу. Женевьева ещё раз взглянула на белокурые волосы незнакомки. -Ты совсем не похожа на цыганку! Я вот-подкидыш,. Если бы меня не подобрали вовремя, как пить дать, замёрзла б на морозе. А как тебя зовут? В той, другой жизни меня называли Медеей…
Тарья: - Ой, и, правда! Я же не представилась! Меня Тарьей зовут. – И тут она резко замолчала. До девушки, наконец, дошло, куда она едет. – Боже, мне нельзя в Версаль! Как я буду возвращаться обратно в Париж?! – В глазах самоуверенной цыганки замелькали испуганные огоньки, но, понимая, что покидать карету уже поздно, она снова взяла себя в руки. – Ты сможешь помочь мне оттуда уехать? Да, и я думаю, что вряд ли для твоей репутации будет хорошо, если я выберусь из кареты, а это увидит кто-то из света!
Медея-Женевьева: -Ой, даже не знаю, чем тебе помочь! Я первый раз выехала за город!- Всплеснула руками девушка.- И, конечно же, у ворот дворца тебе уж никак нельзя появляться! –Женевьева задумалась.- Может, ты выйдешь неподалёку, спрячешься и дождёшься темноты? А там что-нибудь придумаем… Какая необыкновенная, неожиданная встреча… Женевьеву разбирало любопытство, она хотела узнать как можно больше о новой знакомой, но начать расспросы не решалась. Наконец она собралась с духом и осторожно спросила: -А ты многих знаешь из Двора Чудес?
Тарья: Спрятаться? Вариант, конечно. Но настроение у Тарьи подпортилось, если конечно было куда портиться... Вот только не хватало на дорогах от полиции скрываться! Тарья раздумывала над, весьма неприятным своим положением. Но долго думать не пришлось, так как Медее, как представилась собеседница, похоже не терпелось узнать о жизни своих старых друзей, но Тарье не верилось, что у них могут оказаться общие знакомые. За то время, что цыганка провела во Дворе Чудес, она успела познакомиться только с самыми нужным людьми, а таких было, отнюдь не большинство... Да и сколько времени прошло? На Парижском дне – постоянная текучка кадров... - Да нет, если честно. – Она подмигнула девушке. – Только тех, кого надо знать. Я в Париже не так давно, так что... Ты спрашивай, кто тебя интересует? А я отвечу, если знакома. Тарья замолчала. Она снова задумалась о том, как будет возвращаться в город.
Медея-Женевьева: От Женевьевы не ускользнула резкая перемена в настроении Тарьи. И это было естественным. Ведь девушка не ожидала, что окажется за городом. Она немного нахмурилась, видимо обдумывала как выпутаться из сложившейся ситуации. Женевьева решила не докучать цыганке своими расспросами. -Ааа, так ты недавно в Париже… Честно говоря, я и имён уже не помню… -Девушка рассеяно улыбнулась. Обе девушки замолчали. Каждая думала о своём. Женевьева, не зная чем занять себя, расправляла складки на платье, то и дело поглядывая в окно. Вечерело. Солнце уже не было таким благодатно-тёплым, как днём, и воздухе уже чудилась лёгкая прохлада. Мало-помалу волнение, посетившее её накануне, стало вновь донимать уязвимые нервы девушки. Дорога была вся в колдобинах, карету немилосердно трясло. Путешествие, казалось, никогда не закончится. Но вот, в очередной раз выглянув в окно, Женевьеве удалось разглядеть в дали огромное здание, окутанное осенней дымкой, Без сомнения, это и был Версаль. Она повернулась к Тарье. -Я вижу дворец! Мы приближаемся!
Тарья: В ответ на фразу хозяйки кареты, Тарья лишь обречённо кивнула, понимая, что всё ушло в какие-то очень неприятные для неё дебри. Её разум напряжённо работал, в попытках найти выход из сложившейся щекотливой ситуации. Пешком до Парижа - это, конечно, тоже неплохо... Но, цыганка была почти уверена в том, что, скорее всего, попытка вернуться в город, закончится для неё не слишком удачно. Но и не в Версаль же ей идти? Хотя... Что, если где-то переждать? Пусть бы и в каком-нибудь хлеву или в сарае... И она обратилась к Медее: - Скажи, ты ещё вернёшься сегодня в Париж? А вообще, останавливай карету, пока не доехали, не думаю, что кому-то надо видеть, что я ехала с тобой...
Медея-Женевьева: У Женевьевы на лице была написана растерянность. Её первый выезд сложился иначе, совсем не так, как она представляла. Но она ни капельки не жалела об этом. -Я не знаю, сколько времени пробуду во дворце и, вероятно, отправлюсь назад в город уже затемно. Ты только не уходи далеко, жди у дороги. Вон там, - она указала рукой,- я вижу небольшую рощицу. Тут карета прибавила ход и Женевьева смекнула, что кучер сделал это намеренно. Это ужасно разозлило её. -Эй, Жанику, немедленно останови! Ей пришлось повторить ещё раз, так как кучер словно не слышал её. Он с невозмутимым видом мурлыкал себе под нос, то и дело похлёстывая лошадей, что бы они бежали ещё быстрее. До дворца оставалось всего ничего и Женевьева крикнула так, что у всех троих зазвенело в ушах.. Лишь тогда Жанику соизволил придержать упряжку. Женевьева моментально открыла дверку. -Теперь беги!
Тарья: Тарья хмыкнула, но спорить не стала, поэтому, мгновенно сообразив, что от ней требуется выпрыгнула из кареты и со свойственной ей прытью устремилась прочь. Подставлять девушку цыганке совсем не хотелось... Однако и в какой-то рощице сидеть до вечера, она отнюдь не собиралась. Она догадывалась, что раз в Версале постоянно находится такое количество придворных, то и их слуги должны где-то жить... А значит, можно попробовать найти какую-нибудь каморку, и переждать там. К тому же у Тарьи появились вполне закономерные мысли, что раз уж она попала в сюда, то можно попробовать использовать свой шанс и... Главное не забывать об осторожности. Сегодня она уже чуть не попалась. И, если, её схватят здесь, буквально, под носом у короля, то это может закончиться для неё более чем плачевно. А рисковать ей сейчас хотелось меньше всего. Но, всё равно, сама мысль упустить такую возможность, как посмотреть, или даже попасть во дворец, претила Тарье. В итоге, она решила, немного подождать, обдумать всё, а уже потом предпринимать что-либо. Поэтому сейчас цыганка, как ей и посоветовала Медея, скрылась в роще.
Медея-Женевьева: Проводив цыганку взглядом, Женевьева вздохнула, и до её ушей долетело нервное хихиканье кучера. Ух, чтоб ты провалился! Желая убить неприятные мысли, девушка уткнулась в окно. Вид приближавшегося дворца несколько развеял её, но оценить его красоту она не успела, так как уже через мгновение поняла, по какому поводу насмешничал Жанику. У высоких кованых ворот Женевьева увидела графа де Терье. Её руки тотчас же похолодели, а ноги сделались ватными. Лошади остановились, девушка вся съежилась от перспективы предстать перед своим благодетелем. Долго волноваться ей не пришлось. Дверка кареты резко открылась и сильная рука капитана королевских мушкетёров стащила её со скамьи.
Медея-Женевьева: Де Терье был готов немедленно отчитать свою воспитанницу за недостойное поведение, но любопытные взгляды гвардейцев из охраны, стоявшие у ворот, остановили его. Женевьева же, сразу смекнув, что бояться ей нечего, повеселела. Хотя сознание того, что месье де Терье видел, как Тарья покидала карету, не прибавляло ей уверенности. Девушка, хоть и жила в доме графа, видела его довольно редко, но всякий раз, когда капитан мушкетёров появлялся в своём особняке, она робела и представала перед ним сущим ангелом. А теперь, по её же вине, его мнение о своей воспитаннице может измениться к худшему… Женевьева осмелилась поднять глаза и невинно захлопала ресницами. И к её радости негодование, написанное на лице графа сменилось тем самым благостным выражением, появляющимся, когда она выполняла его просьбу что-нибудь спеть, аккомпанируя на лютне. Граф, окинув взглядом девушку, признал, что выглядит она просто прелестно. Взяв её маленькую ручку, он повёл мадемуазель во дворец. Женевьева во все глаза осматривалась вокруг. Великолепие Версаля заставляло забыть обо всём на свете. Даже то, что рядом с ней человек, которому она обязана своим пребыванием в королевском дворце, который вытащил её из нищеты и ставшим для маленькой бродяжки полубогом. Длинные галереи, обилие золота и лепнины, придворные, с которыми граф то и дело раскланивался, дамы в безумно красивых платьях, от всего этого у Женевьевы кружилась голова. Пришла в себя она в тёмном коридорчике, будучи буквально зажатой в узкой нише. -Ну, вот что, мадемуазель, объяснитесь, - услышала она над собой грозный, но ровный голос. Так, значит разговора не миновать. Она молчала, не в силах выдавить из себя хоть что-то. -Мне не нравится ваше поведение. Предоставив возможность самостоятельно передвигаться, я не ожидал, что вы тотчас воспользуетесь этим и примитесь катать всякий сброд. Женевьева хотела было возразить, что недавно таким же самим сбродом была и она, но прикусила язык. А граф буквально читал её мысли. -Вы должны забыть, кем были раньше. Уж если вы обрели новое имя, извольте и вести себя должным образом. Женевьева, вы это поняли? Глядя с какой покорностью, она слушает его, граф приподнял её за подбородок и заглянув в огромные синие глаза, в которых уже блестели слёзы, смягчился. -Всё-всё, успокойтесь, я более не стану вас ругать. Пойдемте-ка, поищем мадам де Суассон. Девушка улыбнулась графу и едва не прильнула к его руке.
Медея-Женевьева: Граф достал из кармана батистовый платок и вытер мокрые щёки Женевьевы. Слёзы таки успели просочиться наружу, как она ни старалась сдержаться. Но девушка быстро пришла в себя и подала месье руку. Во дворце было довольно прохладно, и мадемуазель невольно поёжилась. Ещё будучи ребёнком, проживая во Дворе Чудес, он постоянно мёрзла, что было объектом насмешек цыганских мальчишек. Сами то они ходили босыми ногами по снегу, им всё было нипочём. Женевьева знала, что придворные короля-солнца также приучены стоически выдерживать любые погодные условия и при всяких разных обстоятельствах держать спину прямо. Они прошли уже немало галерей, но графини Суассон нигде не было. Несколько придворных дам заметили, что мадам после охоты не появлялась во дворце. Это было несколько странным, ведь графиня занимала высокую должность при королеве. Графу подумалось, что сегодняшний день в высшей степени неблагополучный. -Что ж, до вечера ещё есть время,- слегка разочаровано заметил граф. – У меня имеются некоторые дела, поэтому я отведу вас, Женевьева, в комнату горничных. Девушка послушно кивнула. Они отправились в ту часть дворца, где находились апартаменты её величества Марии-Терезии. Но не успели и шагу ступить, как из- за угла выпорхнула стайка задорных фрейлин. Граф мгновенно снял шляпу и, незаметно толкнув Женевьеву в бок, склонился в низком поклоне. Девушка поспешила присесть в глубоком реверансе, выполнив его с такой грацией, что монахини, терпеливо обучавшие мадемуазель этому искусству, могли быть довольны своей ученицей. Глаза её упёрлись в пол, и она только могла догадываться, что за дама предстала перед ними. -Королева…,- едва приоткрыв рот, шепнул ей де Терье.
полная версия страницы