Форум » Буржуазный Париж » Поиски начинаются (эпизод завершен) » Ответить

Поиски начинаются (эпизод завершен)

Лувуа: Время: 13 сентября 1664 года. Время: около полудня. Место действия: префектура парижской полиции и кабинет генерал-лейтенанта Николаса де Ла Рейни.

Ответов - 17

Лувуа: Недавно созданное по настоянию Кольбера управление полиции размещалось на Ке д’Орфевр (набережной Ювелиров) неподалеку от Дворца Правосудия. Приземистое каменное здание темно-серой мрачностью словно нарочно подчеркивало свое предназначение, хотя сейчас в распоряжении первого парижского перфекта господина Ла Рейни было не так уж много полицейских, всего пять десятков комиссаров, рассредоточенных по семнадцати парижским округам. Впрочем, для проведения массовых операций лейтенант Ла Рейни обладал властью задействовать судебных исполнителей, городскую стражу и даже армию. Сам лейтенант, - рослый кареглазый шатен на четвертом десятке, - только что закончил чтение утренних докладов, составленных его подчиненными, и теперь, откинувшись на спинку массивного кресла осмысливал прочитанное, старательно отделяя в уме мелкую уголовщину (а её было немало, особенно в бедных кварталах и в окрестностях городского рынка) от сведений, могущих иметь серьезные последствия для нормальной жизни самого большого и населенного города французского королевства. Недовольно поерзав на месте, Никола Ла Рейни недовольно, двумя пальцами извлек из груды бумаг на рабочем столе особенно неприятную записку и еще раз пробежался по ней взглядом. Осведомитель «нижайше доносил» о тайном собрании членов Общества Святой Евхаристии в особняке маркиза Сильери. Префект был, так уж сложилось, малорелегиозным человеком, и прекрасно знал цену подобным собраниям. Святая Евхаристия занималась какой-то совершенно неочевидной духовной деятельностью. И при этом не гнушалась возможностью оказаться при светской власти. К тому же члены его в свое время настолько активно участвовали во Фронде и конфликтовали с Мазарини, что четыре года назад сам король официально объявил о ликвидации организации. И, если верить нынешнему донесению, Общество решило игнорировать королевский эдикт. «Не удивительно, что они собираются… не удивительно», - пробормотал полицейский, нахмурившись. Членами Общества Святой Евхаристии помимо всего прочего числились мать и младший (ныне покойный) брат самого Фуке, того самого Николя Фуке, следствие по делу которого тянется уже третий год, и, как было известно префекту из заслуживающих доверия источников, суд не за горами. Он был уверен, что к рождеству участь опального министра финансов будет определена окончательно. И, без сомнений, Святая Евхаристия готовится задейсвовать свои связи (а связи у этой организации немалые), чтобы смягчить возможную строгость приговора. А это, тут лейтенант тоже не сомневался, вызовет недовольство его покровителя Кольбера и самого короля. Неприятная, в высшей степени неприятная записка.

Антуан де Терье: Расстояние от Версаля до Парижа было совсем небольшим, каких-то четыре лье и, проскакав галопом около часа, граф де Терье очутился в столице. Солнце стояло в зените, день был просто чудесный. Легкий ветерок играл пером на шляпе капитана. Симпатичная гризетка, при виде бравого офицера ,кокетливо взглянула из-под ресниц и граф, ободренный разговором с королем, улыбнулся в ответ. Де Терье направил Аякса в сторону набережной Ювелиров, где находилась префектура полиции. По пути он заехал на Главную квартиру мушкетеров, что на улице Шератон. Здесь всё было спокойно. На плацу проводились очередные учения, у ворот толпились новобранцы. Граф усмехнулся. Пятнадцать лет назад и он с братом Жераром, такие же юные и бедные, словно церковные мыши, прибыли в Париж в поисках воинской славы. Воспоминание о брате, который погиб буквально через пару месяцев после того, как они получили звания королевских мушкетёров, заставило настроение переменится и графу стало не до сантиментов. Теперь он думал о предстоящем разговоре с Ла Рейни. Генерал-лейтенант славился суровым нравом, отличался молчаливостью, неподкупностью и был человеком весьма самоуверенным. Протеже губернатора Бургундии, он поражал деловой хваткой, в первые же дни после назначения приступил к чистке «Двора чудес», этой преступной цитадели, язвы на теле Парижа. В раздумьях граф и не заметил, что подъехал к серому мрачному зданию. Спешившись, он быстро зашёл в канцелярию. В тёмном узком коридоре сидел секретарь, нервный тип с замашками ищейки. Капитан сообщил, что желает видеть господина Ла Рейни. Секретарь тут же метнулся в кабинет начальника. Де Терье приготовился увидеть человека, которому в каждом поданном короля чудился преступник, который был готов к каждому применить допрос с пристратием.

Лувуа: - Проходите, сударь. Капитан королевских мушкетеров – необычный визитер для полицейского отделения, так что на лице генерал-лейтенанта Ла Рейни при виде графа было явно написано приличествующее случаю вежливое удивление. – Чем могу быть полезен? Впрочем, личная догадка Ла Рейни заключалась в том, что этот сурового вида офицер привез ему какие-то не терпящие отлагательства распоряжения из Версаля. А, судя по тому, что явился не просто мушкетер с пакетом, а лично сам капитан де Терье, произошло что-то важное, и подчиненным префекта вот-вот прибавится работенки. Конечно оставалась еще возможность того, что граф заглянул к нему по личному делу. Но генерал-лейтенант не мог пока припомнить ни одного «личного дела», хоть каким-то образом связывающего его с капитаном мушкетеров. Секретарь продолжал маячить в дверях, и начальник полиции, решив придать беседе некую учтивую конфиденциальность, кивком головы отпустил своего чересчур рьяного помощника. – Ступайте, Комбиль. Если вы мне понадобитесь, я вас позову.


Антуан де Терье: Раньше графу не приходилось бывать в кабинете Ла Рейни. Мельком оглядев комнату, а это было помещение такое же невзрачное, как и само здание префектуры, глаз зацепился за кипу бумаг, лежавших перед генерал-лейтенантом. Да, его работёнке тоже не позавидуешь… Проводив взглядом секретаря и, выждав, когда удалятся его шаги, де Терье обратился к префекту. -Приветствую вас, сударь. Я только что прибыл из Версаля по величайшему повелению. Боюсь, что новость, которую приказано сообщить, придётся вам не по вкусу. Граф облокотился на стол и едва слышно проговорил: -Нынешним утром, на охоте, на его величество была совершенна попытка покушения.

Лувуа: Ла Рейни привык обращать внимание на любую мелочь. Так что не спутал «покушение» с «попыткой покушения». Последнее явно означало, что попытка не удалась, и с его величеством все в порядке. В противном случае в его кабинете был бы не один капитан мушкетеров, а металась бы половина версальского двора. Охать, заламывать руки и справляться о здоровье короля особого смысла не было. Работа полицейского заключается в ином. – На охоте, вы говорите? – переспросил генерал-лейтенант, откладывая в сторону последнее из донесений осведомителей. – И раз вы здесь, граф, видимо, нет никаких сомнений, что произошел не несчастный случай, а покушение? Взгляд Ла Рейни из равнодушно-благодушного мигом сделался пронзительным и жестко уперся в лицо визитера. – Можете не понижать голос, сударь. Если не доверять подробности подобных дел полиции, кому же их доверять? Итак, что конкретно вы можете мне сообщить?

Антуан де Терье: Граф выпрямился, одернул камзол. -Я располагаю весьма малыми сведениями. Могу лишь сообщить то, что видел собственными глазами. - Заложив руки за спину де Терье принялся излагать суть. -Его величество имеет обыкновение охотиться без охраны и злоумышленники воспользовались этим. Неизвестный, вооруженный луком, выжидал в чаще леса. И только по счастливой случайности его величество остался жив и здоров, стрела попала в мушкетёра моей роты, некоего Ля Ментье. Его появление в лесу было для меня в высшей степени неожиданным, на сегодня ему был предоставлен выходной. Но что удивительно, Ля Ментье был не один, его сопровождала маркиза дю Плесси-Бельер,- де Терье взглянул на внимательного, сосредоточенного префекта.- Сообщу вам также, что лучник был одет в плащ мушкетера и успел скрыться. Но это ещё не всё. Сообщников было двое. Второй из них - швейцарский гвардеец. Или переодетый в его форму, что вероятнее всего.- Граф нервно забарабанил пальцами по столу. - Мне пришлось пристрелить его.

Лувуа: Откровенно говоря Ла Рейни мало что вынес из рассказа капитана. Кроме того, что ему и его помощникам предстоит немедленно ехать в Версаль осмотреть место происшествия и побеседовать с королем и супругой маршала дю Плесси-Бельера. Но упрекать в чем-то де Терье было бессмысленно, он, в сущности, с самого начала предупредил, что не располагает всеми подробностями происшествия. И… Лук, ну почему лук? Полицейский нахмурился, задумчиво погладил пальцем вертикальную морщинку на переносице. Должна существовать причина, по которой лук предпочли мушкету. И её желательно установить, это может очень помочь в расследовании. – Сожалею о смерти вашего человека, граф, - пробормотал генерал-лейтенант, чьи мысли в этот момент вертелись больше вокруг живых, чем вокруг мертвецов. – Что ж, таков удел солдата… Вы говорили с маркизой? Как она объясняет свое появление на месте покушения вместе с вашим мушкетером? Где сейчас эта дама? Упоминание имени маркизы дю Плесси подсознательно беспокоило префекта полиции. Некоторые моменты прошлого этой придворной красавицы смущали Ла Рейни. Муж-маршал, судя по всему, предпочел закрыть на них глаза. У самого префекта тоже не было оснований без нужды совать нос в личные дела столь высокопоставленных особ. На его долю достаточно было ворья, жуликов, проституток и прочего многочисленного парижского отребья. И все же генерал-лейтенант не любил недосказанностей и белых пятен в биографиях, даже если это биография хорошенькой женщины.

Антуан де Терье: На вопрос о маркизе дю Плесси-Бельер, капитан пожал плечами -Мне не довелось поговорить с ней. Но, по видимому, причину своего появления она потрудилась объяснить его величеству. Мне думается, маркиза возвратилась в Париж. Во всяком случае, среди придворных я её не видел. А тот негодяй, он как сквозь землю провалился! Лук он бросил недалеко от места преступления. Вы понимаете, всё это может навлечь позор на целую роту!- Граф вновь испытал раздражение, затронув больную для себя тему, и слегка повысил голос. Да, тело гвардейца оттащили для опознания «Если подтвердится, что этот человек из швейцарцев, де Вард также рискует впасть в немилость.»

Лувуа: Префект полиции прищурился, чуть пристальнее, чем стоило бы, разглядывая своего гостя. От него не укрылось раздражение, зазвучавшее в голосе капитана мушкетеров. – Беспокоится о чести роты пока еще нет нужды, граф, - заметил Ла Рейни как бы между прочим. – Вероятнее всего злоумышленник использовал плащ мушкетера, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. Ведь ваши мушкетеры всегда сопровождают его величество на охоте, не так ли? Да и убитый вами швейцарец скорее всего ничего общего не имеет с лейб-гвардией. Лук… Лук кажется мне гораздо более занятной уликой, чем плащ. Мушкетер с луком – зрелище не из привычных. И все же стреляли именно из него, а не из мушкета. Как вы думаете, почему? Генерал лейтенант тронул небольшой серебряный колокольчик на столе, и секретарь явился на зов так стремительно, что казалось, что он опередил звук. – Очень хорошо, Комбиль, что вы догадались не уходить далеко, - по губам Ла Рейни скользнула едва заметная усмешка. – Организуйте наблюдение за парижским особняком маршала дю Плесси-Бельера. А если быть более точным за его женой. Постарайтесь себя никак не обозначать, и все же я хочу знать, чем занимается и где бывает маркиза. Помощник, поклонившись, исчез, а префект вновь сосредоточил свое внимание на де Терье, возобновляя прерванный разговор. – Я должен сразу заметить, граф, что булочники и башмачники обычно не замышляют покушения на венценосных особ. Поэтому, кто бы ни были исполнители, истинный виновник наверняка носит шпагу. Фигурально выражаясь, так как женщины, нам на беду, бывают не менее злокозненны, чем мужчины. А поскольку при дворе вы бываете чаще, чем я, я осмелюсь спросить, что вы сами думаете обо всем случившемся?

Антуан де Терье: -Я разделяю ваше мнение, что, быть может, мушкетёр здесь ни при чём. Но пока преступник на свободе, согласитесь, нельзя не отрицать обратное. Что же касается женщины.…Хм…Они, конечно, существа весьма непредсказуемые. Обиженная женщина способна на многое, готова действовать любыми методами лишь бы удовлетворить уязвлённое самолюбие. Но мне не видится ни одной потенциальной преступницы. У его величества был трудный период в личной жизни, это ни для кого не секрет. Мадемуазель де Лавальер ревновала к мадам де Монтеспан. Но теперь всё уладилось. Лавальер уже практически вымолила разрешение удалиться в монастырь, маркиза наслаждается победой. Нет, дамские козни – это не то.…А вот месье де Монтеспан… - Граф припомнил сцену, которую не так давно имел «удовольствие» созерцать.- Маркиз человек очень несдержанный, ни в словах, ни в поступках. Ему ничего не стоит устроить отвратительный спектакль. Однажды, на глазах у всего двора, он надавал супруге пощёчин и посмел весьма нелестно отозваться о короле, в его же присутствии. И такие выходки происходят с завидной регулярностью, дерзость Монтеспана переходит всякие границы. Прошу заметить, господин префект, я никого не обвиняю, это всего лишь домыслы. Это покушение кажется мне настолько нелепым и иррациональным, что выстроить цепочку довольно сложно. И этот лук… Лук больше всего смущает ...Лук позволяет совершить убийство почти бесшумно. И стрела предназначалась королю... Но попала в Ля Ментье. Значит, он что-то знал о покушении… Я осмотрел тело, рана не могла быть столь смертельной, что бы тут же сразить наповал. А что если… - Граф ужаснулся собственной догадке и вопросительно посмотрел на Ла Рейни.- А что если стрела была отравлена?!

Лувуа: Ла Рейни кивнул, подтверждая, что согласен с ходом мыслей капитана. – Это бы многое объяснило. Бесшумность – сомнительное преимущество. Ведь дело происходило на охоте, где выстрелы естественны. А вот яд… Яд гарантирует гибель жертвы даже в случае, если стрелку не удастся сразить её насмерть самой стрелой. Пожалуй, вы правы, граф, нужно будет, чтобы мертвеца осмотрел опытный лекарь и сделал свое компетентное заключение. Полицейский пожевал губами, обдумывая сказанное де Терье о делах придворных. – Значит, маркиз… Что ж, очень даже может быть. Впрочем, я слышал, что и сама маркиза, не смотря на нынешний фавор, весьма ревнива и кхм… суеверна. Посещает гадалок и так называемых «колдуний». Хотя подобные особы, - генерал-лейтенант поморщился, - никогда не выходили из моды у придворных дам. Гадалки, астрологи, предсказательницы. Гнилое племя. Ла Рейни, как уже упоминалось выше, был человеком мало религиозным, а уж к суевериям относился и вовсе с пренебрежением, считая всех предсказателей, вместе взятых, шарлатанами и вымогателями. А предсказательниц к тому же еще и преступницами, так как многие из них зарабатывали, помимо карт и хрустального шара, подпольными абортами и выведением нежелательного плода у излишне любвеобильных дамочек, чьи мужья сомневались в предстоящем отцовстве. – Вы полагаете, сейчас его величество «верен» маркизе де Монтеспан? – поинтересовался полицейский, продолжая любезно, но все же исподтишка допрашивать визитера. – И у нее нет повода для беспокойства?

Антуан де Терье: -Мда.…Эта мода на прорицателей и гадалок, боюсь, не доведёт до добра… Вы интересуетесь, «верен» ли король мадам де Монтеспан? Смею утверждать, что бояться маркизе нечего. Его величество увлечён только ею.- Граф не стал вдаваться в интимные подробности, личная жизнь короля и его сердечные привязанности всегда были для де Терье особой территорией, куда не следует вторгаться. Он знал немало подробностей отношений монарха и с Лавальер, и с нынешней фавориткой, но предпочитал не распространяться.- В этом я вас уверяю. Но что творится в голове этой женщины, только одному Господу Богу известно. Кстати, возвращаясь к разговору о месье де Монтеспане. На охоте он нынче не присутствовал. Впрочем, как и его пылкая супруга. Ну, а каковы ваши предположения ?

Лувуа: - Пока ничего определенного, - Ла Рейни недовольно развел руками. – Не хотелось бы возводить напраслину на достойных людей раньше, чем мои помощники соберут и изучат все возможные улики. Сами понимаете, граф, у великих всегда множество недоброжелателей, его величество не исключение. Особенно сейчас, когда близится суд над бывшим суперинтендантом финансов. Вы ведь помните, какой властью обладал этот человек всего три года назад. А теперь, насколько мне известно, по результатам следствия обвинение… а за государственным обвинителем стоит Кольбер, да и сам король… будет требовать для месье Фуке смертной казни. Вот вам пример человека, которому нечего терять. И у этого человека во Франции и за её пределами все еще есть друзья… Полицейский с недовольной миной озвучил это неприятное подозрение и поднялся, на ходу поправляя темный без всяких вычурностей камзол. – Вы сейчас возвращаетесь в Версаль, граф?

Антуан де Терье: Де Терье взял шляпу, которую ещё в начале разговора небрежно бросил на соседний стул. Беседа подошла к концу. -Да,месье, я возвращаюсь в Версаль и намерен остаться там на ночь. Его величество просил рассказать ему новости, но, увы, пока я не смогу его чем либо порадовать. А вы? Отправитесь на место происшествия сейчас или сперва побеседуете с маркизой дю Плесси-Бельер? Надеюсь, вы будете меня держать в курсе дела? Вы ведь понимаете,что я лицо заинтересованное...В ближайшие дни мне будет о чём поразмыслить.

Лувуа: - Я поеду с вами, граф. Вот только отправлю своих комиссаров на место происшествия и за судебным врачом. Ла Рейни был настроен немедленно взяться за дело, и начинать, разумеется, собирался с беседы с королем. Напрямую беседовать с монархом генерал-лейтенанту доводилось нечасто. Но сегодня, он надеялся, его величество сделает исключение и уделит префекту полиции полчаса своего драгоценного времени. А потом, без сомнения, наступит и черед маркизы, которую, до той поры, ищейки Ла Рейни не выпустят из вида. И к завтрашнему вечеру, надеялся полицейский, можно будет уже строить гипотезы и искать виновников покушения, опираясь не только на догадки, но и на данные следствия. – Это не займет много времени, сударь. Мои люди скоры на подъем. Если вам будет угодно подождать десять минут, я с радостью скрашу ваше дорожное одиночество своим брюзжанием.

Антуан де Терье: -Месье де Ла Рейни, я не сомневался, что, прежде всего вы пожелаете видеть его величество. Отдавайте распоряжения, меня нисколько не затруднит подождать Сказав это, граф слегка покривил душой. В мыслях он жаждал на обратной дороге заехать в свой особняк. Но раз уж сам префект полиции предлагает составить компанию, придётся поступиться собственными интересами. С другой стороны, де Терье нетерпелось узнать новые подробности покушения. Граф приоткрыл дверь. -Только, прошу, ничего не меняйте в своём расписании ради моей персоны. Если у вас есть срочные текущие дела, закончите их. Хотя, что может важнее безопасности короля? Я ожидаю вас у входа.

Лувуа: Ла Рейни не стал злоупотреблять любезностью капитана мушкетеров. Не прошло и обещанных десяти минут, как префект полиции, уже в шляпе, при шпаге и в сопровождении четверых своих инспекторов нагнал де Терье у дверей полицейского отделения. Взгляд генерал-лейтенанта удовлетворенно скользнул по солнечному небу. Пойди сейчас дождь, он наверняка уничтожил бы в лесу все улики. Но поднебесье было безоблачно, и этот факт немало порадовал полицейского. Еще через пять минут лошади были оседланы, и небольшой отряд двинулся по набережной. Уже в самом конце Ке д’Орфевр к ним присоединился сухощавый седой господин с саквояжем, заметно запыхавшийся. По всей видимости тот самый врач, за которым обещался послать префект, и которому предстояло осматривать труп мушкетера. В разговорах ни полицейский, ни капитан гвардии больше не касались подробностей покушения, полностью переключившись на светскую беседу. Впрочем, довольно отрывистую, так как ехали они быстро. За лье до Версаля отряд разделился, инспекторы свернули с главной дороги, углубившись в лес, туда где утром проходила злосчастная охота. Де Терье, Ла Рейни и оставшийся с префектом медик поскакали прямиком в королевскую резиденцию.



полная версия страницы